Наш величайший дар (СИ)

- Ты хочешь этого? – внезапно спросил Чарльз, словно ответ не казался ему очевидным. И Эрик не стал отвечать, лишь посмотрел на своего возлюбленного друга, одним взглядом говоря «не вздумай играть со мной». – Все эти годы, думаешь, они были простыми для меня? С того самого дня, как ты ушел! – Чарльз рывком перевернул Эрика и оказался сверху, крепко прижал друга к кровати и не дал ему сказать и слова в свою защиту, поцеловал его так отчаянно и стремительно, что стало невозможно дышать, а от наплывшей страсти по телу прошла дрожь. Эрик обхватил Чарльза, сжал его плечи, и запустил пальцы в короткие волосы, чувствовал, как двигается Чарльз, как крепко прижимается к нему, вновь обретя былую гибкость.

- Я тоже хочу вновь чувствовать тебя, - выдохнул Ксавьер и медленно провел ладонью по вздымающейся груди Эрика, приподнялся, чтобы лучше его рассмотреть. – Ты ведь знаешь, что я всегда хотел этого? – спросил Ксавьер, будто был не уверен, как ответит Леншерр.

- Меня устраивало все, как было, - Эрик сжал запястье Чарльза и потянул его на себя, не отрывая взгляда от его блестящих ярких глаз, вновь коснулся его лица. – И тебя ведь тоже, - напомнил Леншерр, усаживаясь в постели и вновь целуя своего Чарльза, поглаживая его спину, прижимая его ближе к себе. Но Ксавьер вновь оборвал поцелуй.

- Друг мой, - почти шепотом проговорил Чарльз, глядя в серые, как жидкая сталь, глаза Эрика. – Доверься мне хотя бы сейчас, - он дышал неровно, и каждое слово срывалось с припухших влажных губ вместе с тихим вздохом, и Чарльз не переставал касаться сильного тела Эрика, завороженно лаская его, крепче прижимаясь к нему.

- Я… Чарльз, я не думаю, что…

- Прошу, - выдохнул Ксавьер и обхватил лицо Эрика руками, вновь целуя его, задыхаясь, взволнованно вздыхая от каждого движения языка и прикосновения. – Ты никогда не позволял мне, - с упреком продолжал Чарльз, ласкаясь к Леншерру, жарко целуя его шею и плечи.

А Эрик вновь напрягся, неровно дышал, как наяву ощущая каждое прикосновение. Наслаждаясь ими. Нуждаясь в них. Нуждаясь в своем Чарльзе, но не зная, как позволить ему то, что он требует.

И все равно позволил вновь повалить себя на спину, разрешая Чарльзу быть сверху, чувствуя, как он благодарно улыбается, вновь прижимаясь к его губам.

Это Чарльз и лишь ему одному он мог так довериться. Пойти против своей природы. Подчиниться власти пронзительных голубых глаз в попытке искупить хоть часть той боли, что он причинил самому дорогому живому существу в своей жизни.

Чарльз не убирал руки от висков Эрика, задыхался под тяжестью его тела и с трудом перекатил его на бок, тут же придвигаясь к нему вплотную, прижался лбом к его лбу и прикрыл глаза, жарко вздыхая в приоткрытые губы. Оставался в собственной иллюзии и, отчетливо чувствуя реальность, слышал, как бешено бьется сердце Эрика, как сбито его дыхание, когда в иллюзии уже рычал, до боли целуя Чарльза, позволяя ему быть сверху, двигаться в своем теле, но не позволяя перехватить инициативу. Даже так в своем сознании Эрик не мог позволить себе быть полностью в чьей-то власти. Но и этого было достаточно. Чарльз тихо застонал и прижался ближе к неподвижному, запертому в иллюзии Леншерру, целуя его бледные губы в реальности, и хрипло стонал сквозь поцелуй в сознании, быстрее вбиваясь в его сильное тело. Реальность и иллюзия сплетались, и это сводило с ума, доводило до предела, и Чарльз опустил руку на напряженный член Эрика, чувствуя, как влажная смазка потекла по его пальцам, и всего пары резких движений хватило, чтобы реальный оргазм совпал с иллюзорным.

Чарльз тяжело дышал, прижимаясь к Эрику, мягко отпустил его сознание и прижался лицом к его горячей груди. Леншерр медленно пришел в себя и невольно осмотрелся, не помня, когда он перекатился на бок, и в какой момент Чарльз взял его в свои руки, но не стал возмущаться или отчитывать Ксавьера за эту выходку, тем более когда профессор сам нервно дышал и содрогался от беззвучного не то плача не то смеха.

Эрик не умел утешать. Никогда не знал, какие слова нужно говорить в такой момент. Он просто мог быть рядом и крепче прижимать к себе своего Чарльза, надеясь, что он знает все без слов.

- Да, - выдохнул Ксавьер и потянулся к руке Эрика, переплел с ним влажные от спермы пальцы и глубоко вздохнул, успокаиваясь. – Я знаю, друг мой, - заверил его профессор и расслабился, удобно устроившись в объятиях Леншерра, нежно улыбнулся, когда Эрик бережно прикоснулся губами к его лбу.

- Я рад, что ты вернулся, - тихо произнес Чарльз.

***

Питер ненавидел ждать и не привык подчиняться. И только то, что и то, и другое было распоряжением его отца, вынуждало юношу оставаться на месте. Но тело трясло от переполняющей его энергии и просто сидеть на перевалочной базе было невозможно и, чтобы хоть как-то скоротать время и чем-то заняться. Питер добровольно вызвался в ночной караул, хоть и не думал, что из окружающего их леса внезапно появятся солдаты.