Наш величайший дар (СИ)

- Я не собираюсь копаться в твоих мозгах, Эрик, - с нажимом произнес Чарльз, глядя на высокую фигуру друга и чувствуя, как остатки той боли, что разъедала его душу все одиннадцать лет их разлуки, закипают сильнее лишь для того, чтобы окончательно выгореть.

- Я пришел, чтобы поговорить с тобой, Чарльз, - спокойно пояснил Леншерр и по-хозяйски устроился в одном из кресел, чтобы не смотреть на друга сверху вниз.

- Поговорить? – усмехнулся Чарльз и подъехал чуть ближе к вторженцу. Его спокойное присутствие переворачивало все внутри, стягивало внутренности в плотный комок, пробуждало воспоминания, от которых Чарльз не смог избавиться, сколько бы ни пытался. – И для этого нужно было, подобно вору, пробираться в мой дом посреди ночи? - холодно спросил Чарльз, пытаясь показать, что Эрику здесь не место, и испытывая какое-то облегчение от того, что Леншерр не воспринимал его ложь.

- Я вошел через парадную дверь, - не согласился Эрик. Его глаза блестели в мягком искусственном свете, и он сейчас так походил на себя прежнего, что было больно смотреть. Не нужны никакие сверхспособности для перемещения во времени, когда и без них Чарльз видит призрак прошлого, сидящий в его кресле. Ему казалось, что он забыл. Он так хотел забыть… Одиннадцать лет ведь достаточный срок, чтобы из памяти стерлись привычки, и внешность. Но он помнил все слишком хорошо и видел ожившее воспоминание перед собой. Пусть другая стрижка, и холода в серо-зеленых глазах больше, пусть на лице появились незнакомые морщины, а на шее новый шрам, но, вот он сидит точно так же, как раньше - расслабленно и спокойно, закинув ногу на ногу. В нем чувствуется сила, которая теперь возросла до такого уровня, о котором Чарльз и не предполагал, когда-то помогая своему другу стать сильнее. Монстр. Самый опасный из ныне живущих. Но в этом кресле он выглядел слишком…

Чарльз провел рукой по волосам, приглаживая мокрые пряди и не позволяя своим мыслям увязнуть в воспоминаниях.

- Я устал, Эрик. Просто говори, что тебе нужно, - попросил Чарльз, со странной грустью понимая, что одно присутствие Леншерра каким-то образом придает ему сил, которых так не хватает. Будто сам Эрик источал их, подобно излучению. Словно этой внутренней мощи, позволившей ему пережить войну, лагеря и пытки Шоу, бесконечные сражения и сохранить разум в тюремном заключении, было в нем так много, что хватит на двоих.

- Хорошо, - кивнул Леншерр и небрежно постучал пальцами по подлокотнику кресла. Он не мог отвести взгляда от Чарльза. Был рад видеть, что он снова живет, а не существует, что внутренний стержень и уверенность вернулись к профессору. И все же, Эрик не спешил нарушать тишину так быстро. Растягивал момент, медленно им пропитываясь и наслаждаясь.

Десять лет. Десять безумно долгих бесконечных лет в белых стенах, вдали от мира, наедине со своими мыслями и воспоминаниями. Если бы Чарльз сейчас читал его мысли, то знал бы, как часто Эрик вспоминал его в своем заточении. Что мысли о нем и воображаемые разговоры именно с ним помогали ему держаться и не переступить грань безумия. Но Чарльз не стремился читать его мысли.

- Тот мутант, Логан, он говорил, что в будущем мы работаем вместе…

- Нет, он сказал, что мы вместе послали его изменить историю, - не согласился Чарльз просто из-за внезапного порыва упрямства. Вот только его слова лишь вызвали любопытную улыбку у Эрика.

- Ты ведь сделал это, верно? Заглянул в будущее через его сознание? – спросил Леншерр, глядя в ясные, чуть влажные голубые глаза профессора.

- Я не видел ничего, кроме его боли, - неохотно ответил Чарльз, уже начиная жалеть, что согласился на разговор. Нужно было приказать Эрику уйти еще, как только он переступил порог.

- Не видел? – Леншерр неодобрительно нахмурился, но быстро пришел в себя. – Ты уверен? Сейчас любая мелочь может быть важна.

- Что, хочешь еще что-то изменить? – с сомнением хмыкнул Чарльз. «Останься. Не уходи и в этот раз», - тихий голосок на грани сознания заставил Чарльза болезненно поморщиться. Он не хотел это признавать. Не хотел понимать, почему Эрик вызывал в нем столько гнева все это время, и почему он так быстро испарился, сгорел в ядерном взрыве при их встрече, а затем затих вовсе. Не на него он злился, а на то, что Эрика не было рядом.

- Мне достаточно знать и то, что мы не враги в будущем, - ответил Леншерр, и от его тона Чарльз невольно поежился, и ему захотелось снова врезать Эрику по лицу. Без жалости, что есть сил, чтобы увидеть, как наливается синяк на его скуле, как исчезает его ухмылка. – Чарльз, тебя я никогда не считал своим врагом.

- Я должен тебе за это быть благодарен? – почти агрессивно спросил Чарльз, впиваясь в подлокотники своего инвалидного кресла и прожигая взглядом Эрика.

- Что бы ты ни думал, Чарльз, мы хотим с тобой одного и того же, - Леншерр стал серьезнее, и голос его словно покрылся стальной пеленой, из него ушло все тепло, которое сквозило в его словах прежде.

- Лишь в твоем больном сознании наши цели и методы могут быть одинаковыми.