Нашествие Тьмы

У маршала действительно бывали весьма странные друзья. Солдат, однако, достаточно долго прослужил в гвардии и встречал людей куда более странных, чем эти двое. В конце концов он капитулировал – он был всего лишь солдатом, и ему платили не за то, чтобы думать. Если окажется, что они лишние на этом празднике, – найдется кто-нибудь другой, кто их вышвырнет. К тому же – но это мнение он оставил при себе – эти двое были куда симпатичнее многих приехавших в экипажах, которых он недавно пропустил. Некоторым он охотно перерезал бы глотку. Те двое из Хаммад-аль-Накира… Они были послами народа, который с радостью поглотил бы его небольшую родину.

У дверей цитадели проблем оказалось больше, но маршал предполагал, что они могут возникнуть. Появился его адъютант и позаботился о том, чтобы Насмешника и Непанту пропустили. Все это слегка раздражало, но Непанта придержала язык. В свое время, хотя и недолго, она была властительницей королевства, в котором Кавелин считался бы самое большее скромной провинцией. Насмешник даже ничего не заметил.

– Взгляни, голубка моя. Мы внутри королевского дворца. И меня туда пригласили. Меня. В былые времена мне, правда, доводилось бывать в нескольких дворцах, однако обычно меня волокли туда в цепях или я ломился… вламывался… как там называется незаконное проникновение с целью грабежа?.. Да если меня даже и приглашали, то через черный ход, чтобы обсудить деяния трусливые и подлые, которых желали мои работодатели. Но чтобы меня приглашали как почетного гостя? Никогда.

Адъютант маршала Гьердрум Эанредсон рассмеялся и похлопал толстяка по спине:

– А ты не меняешься, да? Прошло уже шесть или семь лет. Немного поседел, брюшко чуть отросло, но в душе ты не изменился ни на йоту.

Он взглянул на Непанту. В глазах его она заметила мимолетное восхищение.

– Зато ты изменился, Гьердрум, – сказала она, и мелодичный ее голос не оставил сомнений в том, что она угадала его мысли. – Что стало с тем восемнадцатилетним мальчишкой?

Взгляд Гьердрума упал на Насмешника, который шел, задумчиво созерцая окружающие его богатства, затем вернулся к глубокому вырезу ее платья, а потом к глазам. Невольно облизав губы, он покраснел.

– Думаю, он вырос… – пробормотал Гьердрум.

Она не смогла удержаться от искушения немного его поддразнить, может быть, даже пофлиртовать с ним. Пока он вел их в большой зал, она задавала провокационные вопросы: женат ли он и кто из придворных дам его любовницы? Прежде чем они дошли до места, она успела вывести его из равновесия.

Именно этой минуты Непанта ждала с немалой тревогой. У нее даже возникла мысль под благовидным предлогом отказаться от визита. Но сейчас она не ощущала ничего, кроме переполнявшего ее волнения, и была рада, что все-таки пришла. Толстую прядь длинных черных волос она перебросила через плечо так, чтобы падала на обнаженную кожу, привлекая взгляд и подчеркивая выпуклость бюста. На мгновение она почувствовала себя снова восемнадцатилетней. В следующий миг она заметила жену маршала Элану, ждавшую за дверью. Непанта снова вздрогнула от страха. Эта женщина, когда-то бывшая лучшей подругой, возможно, сейчас вовсе не хотела ее видеть. Но…

– Непанта! – Рыжеволосая обняла ее, прогоняя прочь все сомнения. Отпустив ее, она проделала то же самое с Насмешником. – Боги, Непанта, ты прекрасно выглядишь! Как тебе это удается? Ты даже на секунду не постарела.

– Опытный мастер, а именно я, знаменитый маг, владеющий тайнами женской красоты, родом из лежащего ныне в руинах Эскалона… известно, что эскалонки прекраснее всего в годы осени их жизни, сохраняя свет юной красоты до пятидесяти с лишним лет… Я обеспечил ее лучшими снадобьями против ущерба, который наносит время, – торжественно заявил Насмешник и тут же расхохотался.

Обняв Элану и хитро расположив руки так, чтобы ухватить ее за ягодицы, он пустился с ней в безумный танец.

– Да, это и впрямь он, – заметила Элана. – Сперва я не узнала его, поскольку он не раскрывал рта. Идемте же. Браги будет так рад снова вас видеть.

Элану тоже пощадило время. В медного цвета волосах виднелось лишь несколько седых прядей, и, несмотря на то что она родила многих детей, фигура оставалась по-прежнему стройной, о чем ей открыто сказала Непанта.

– Это настоящее искусство, – призналась Элана. – Никаких фальшивых трюков твоего лжечародея. Эта одежда проделала долгий путь из Сакуэску. Подарок отца королевы. Он надеется побывать здесь еще раз. – Она моргнула. – Только она и позволяет мне выглядеть лучше. Без нее я настоящая развалина.

В голосе Эланы прозвучала горечь, хотя она и пыталась мужественно ее скрыть.

– Время – величайший враг из всех, – заметил Насмешник. – Величайшее зло. Оно пожирает любую красоту, уничтожает любую надежду. – В словах его тоже чувствовалась горечь. – Это хищник, подстерегающий в засаде зверь, безвозвратный разрушитель, – изложил он суть известной загадки.