Нашествие Тьмы

– Убийца! – крикнула Непанта, обращаясь к мужу. – Если ты не заставишь его остановиться – на твою душу тяжким бременем ляжет моя кровь и кровь моего ребенка.

Старец, потрясенный предательством того, кого считал другом, опустился в кресло, погрузившись в воспоминания, которые теперь были намного яснее, чем при жизни.

Его привел сюда Режиссер, а потом в течение многих веков безжалостно использовал. И сейчас к нему отнеслись столь же безжалостно. Никто не станет оплакивать его потерю. Старец был лишь очередным орудием в руках того, перед кем стоял выбор, какой инструмент выбросить.

Какой акт творения совершался сейчас, если Вартлоккур и толстяк-вор оказались для Звездного Всадника важнее, чем он, Старец?

Звездный Всадник оставался загадкой даже для Старца, который знал его лучше всех. Ему было известно, как и почему Звездный Всадник появился в этом мире и в чем заключалась его миссия. Однако намерения этого человека окутывала тайна, хотя в одном Старец не сомневался: события этой ночи были тщательно спланированы, а ведущие к ним причинно-следственные связи, возможно, уходили на многие десятилетия в прошлое.

И еще у Старца имелись подозрения, сменявшиеся с течением столетий уверенностью в том, что Звездный Всадник пытается избежать наложенного на него наказания. Опустошение Навами, гибель Ильказара… Ни в том ни в другом не было необходимости – если только это не являлось частью некоего непостижимого плана.

Непанта неотступно следовала за Насмешником. Они уже почти обошли комнату, когда она поняла, что больше не в состоянии злиться, и гнев сменился страхом. Насмешник обнял ее, шепча те же успокаивающие банальности и дурные шутки, которыми подбадривал в дни нападения бин Юсифа на Ива-Сколовду. За несколько минут им удалось помириться, оживить прежнюю любовь, простить друг друга.

– О глаза лани, грудь голубки, после второго рождения станет лишь лучше. Обещаю, – сдавленно проговорил он, покидая их общество.

Звездный Всадник уже занимался остальными телами. Его руки лихорадочно метались туда-сюда. Время от времени он мимоходом проверял состояние Вартлоккура. Старец сидел молча, вспоминая прошлое и ожидая будущего. Принцы Востока снова ссорились, но уже не столь убедительно.

Чувства Непанты постепенно иссякали. Ей уже ничего не хотелось, лишь пассивно ждать. Сев рядом со Старцем, она взяла его за руку.

Свист и гудение в гробу стихли. Старец сильнее сжал ее пальцы.

– Может, получится еще с одним из нас. Наверняка, – едва слышно сказал он.

Как и ей, ему хотелось жить, но с каждым мгновением он все дальше отдалялся от берегов жизни. Еще немного, подумала Непанта, и ей вообще станет все равно; возможно, она даже не обратит внимания на зов к воскрешению.

«Кто теперь?» – подумала она, глядя, как Звездный Всадник укладывает Насмешника на пол. Вспыхнувшая надежда не смогла разжечь волю к жизни. Она повернулась к Старцу. Тот закрыл глаза. Возможно, так было легче – не знать… Сжав его руку, она тоже зажмурилась.

Ожидание длилось вечность.

Оба почувствовали, как к башне медленно приближается нечто. Словно некий темный охотник за душами, принюхиваясь, шел по неуверенному следу.

Время рвануло с места. Его медленное течение сменилось головокружительным падением вниз головой в преисподнюю. Непанта услышала слабые далекие крики ужаса принцев Востока. Возможно, это была не только игра ее воображения. Что-то действительно приближалось…

Она чувствовала, как медленно исчезает, растворяясь в пустоте. Связь с материей бытия становилась все слабее и слабее…

Жаль, что ее сын никогда не родится…

Наступила темнота.

И счастье, поскольку ей больше не было страшно.

20 Весна 997 г. от О. И. И Что было потом

– После подъема на Эль-Кабар страшно хочется пить, – сказал Вартлоккур Насмешнику. Они сидели за столом друг напротив друга за первым после воскрешения ужином. – Со мной так много раз бывало.

Насмешник смотрел на того, кто мог быть его отцом, которого он никогда не знал. Однако он подавил в себе сыновние чувства, сочтя их неуместными и чересчур сентиментальными.

– После пребывания в стране теней тоже, – ответил он. – Если так подумать, наверняка в аду это главная пытка. Ну, может, еще после воздержания.

Он избегал взгляда чародея, ища слугу, подававшего вино. В обществе друг друга они чувствовали себя несколько неуютно. Но слуги нигде не было, и никто не мог прийти на помощь. Как и прочих обитателей замка, эта ночь привела его в полнейшее замешательство. Все с трудом возвращались к своим обязанностям.

– Да, страна теней.

На этом тема исчерпалась, и они молча согласились с тем, что обо всем сказанном и сделанном раньше лучше забыть.

К столу подошел мальчишка, оказавшийся смелее своих товарищей, которые небольшой компанией хихикали и разглядывали их с безопасного расстояния. Несколько секунд он смотрел на Насмешника, потом пискнул и сбежал, когда тот скорчил страшную гримасу.

– С незапамятных времен меня преследуют нахальные грязные сорванцы, – проворчал Насмешник, вспомнив Драконьи ворота в Прост-Каменце.