Наследие

Сабрина Джеймс, которая скоро станет Сабриной Такер, – одна из тех отвратительно красивых женщин, на которых все оборачиваются, когда они входят в комнату. Я имею в виду ее блестящие темные волосы, бездонные карие глаза и идеальное тело, по которому и не скажешь, что она рожала. Если бы я не знала ее, то, наверное, возненавидела бы. Или, по крайней мере, умерла от зависти. И эта девушка не только сногсшибательна, но и скоро окончит юридическую школу. Следовательно, красота и ум. Некоторые люди просто рождаются счастливчиками.

Тем не менее очень трудно не полюбить Сабрину, как только узнаешь ее ближе. Она из тех друзей, которые не знают полумер, преданы до глубины души, что еще забавнее, учитывая ее неприступную красоту.

Когда она входит в частную чайную, ее лицо озаряет ослепительная улыбка. Как будто это – неожиданная радость, найти нас всех здесь, несмотря на то, что она планировала это.

– Поверить не могу, что вы все тут. – В ее голосе дрожит нехарактерная для нее эмоциональная нотка. Сабрина обычно холодна и спокойна. Уверена в себе. Она не поддается эмоциям. Но я почти уверена, что на ее невероятно длинных ресницах блестят слезы, когда она сжимает в объятиях малышку Джейми.

Девочка тем временем кричит, чтобы ее отпустили и не задушили до смерти.

По просьбе Сабрины список гостей был небольшим, так что наша маленькая группа едва заметна в большой элегантной комнате. Хотя Сабрина никогда не была светской львицей. Она окончила колледж, а потом родила ребенка прямо перед поступлением в юридическую школу, что не оставило ей много времени для общения. Наша группа сегодня состоит из меня, Ханны и Грейс, сестры Дина, Саммер, Хоуп и Карин, лучшей подруги Сабрины из Брайара, Саманты и Келси, двух подруг из Гарвардской школы.

Но именно Джейми привлекает всеобщее внимание. У малышки темно-рыжие волосы Такера и большие, шоколадно-карие глаза Сабрины. Она – идеальное сочетание их двоих, и я не сомневаюсь, что она будет такой же красавицей. Этим утром на ней фиолетовое платье с юбкой-пачкой, волосы заплетены в две косички.

– Тетя Элли! – кричит она, прежде чем пухлыми ручками обхватить мои колени.

Я наклоняюсь, чтобы обнять ее.

– Привет, принцесса, – говорю я, называя ее тем прозвищем, которое дал ей Дин. Кажется, у каждого есть свое ласковое имя для Джейми. Гаррет называет ее конфеткой. Логан – крошкой. Муж Хоуп, Д’Андре, – печеньицем, и это – мое любимое прозвище.

– О, боже, это что, тиара? – спрашиваю я, восхищаясь блестящей серебряной короной на ее рыжеватой головке.

– Да! Папа подарил ее мне! – Она гордо демонстрирует тиару всем, все дружно охают и ахают.

Затем мы собираемся в круг и мило болтаем, пока элегантно одетая сотрудница отеля подходит, чтобы объявить, что чай скоро будет подан.

– Ты рада, малышка? – спрашивает Сабрина свою дочь. – Скоро будем пить чай. Как Алиса.

– Как Алиса! – кричит Джейми, поскольку у маленьких детей отсутствует регулятор громкости. Не думаю, что Джейми Такер понимает, что такое «громко». Мы все рассаживаемся вокруг стола на отведенные нам места. Я сажусь между Ханной и Саммер, а Сабрина и Джейми – прямо напротив нас. Как только Джейми устраивается в своем детском кресле, она пытается схватить чайную чашку с хрустящей скатерти в цветочек на красиво накрытом столе. Сабрина профессионально вмешивается, блокируя руку Джейми так же умело, как вратарь – шайбу.

– Нет, это чашка тети Хоуп, – говорит она, подвигая изящный фарфор к ухмыляющейся женщине с темными косами. – Вот, эта для тебя.

Я прячу улыбку. Чашка Джейми явно сделана из пластика.

– У нас фаза неловких пальчиков, – объясняет Сабрина, поймав мою понимающую улыбку. – Никакого фарфора. Мы разоримся, оплачивая все чашки, которые она уронит.

Когда входят три официанта, чтобы налить нам чай, я замечаю, что Ханна выглядит бледновато. Я легонько толкаю ее локтем.

– Ты в порядке? – бормочу я.

– Я в порядке. Просто немного подташнивает, – говорит она. – Не думаю, что стоило вчера перед сном есть целый омлет.

– Мне кажется, тут должен быть имбирный чай? Он поможет справиться с тошнотой. – Я бросаю взгляд на официанта, который как раз подходит к нам. – Вы вроде говорили об имбирном чае? Можно нам его попробовать?

– Конечно, мадам.

Мадам… не знаю, чувствовать себя экстравагантной или попросту старой.

– Пахнет хорошо, – говорит Ханна, поднося чашку к губам. Она делает изящный глоток. – Идеально. Как раз то, что нужно.

Джейми на другой стороне стола очаровательно копирует Ханну.

– Ммммм! – протягивает она, отхлебнув свой чай. – Идеально!

Все стараются не смеяться.

– Она и вправду любит чай? – удивленно спрашивает Келси, сидящая рядом с Сабриной. – Он для нее не слишком горький?

– Это Г-Р-А-Н-А-Т-О-В-Ы-Й С-О-К, – одними губами произносит Сабрина и ухмыляется. – Я ни за что не накачаю своего ребенка кофеином. Вы с ума сошли?

– Есть декофеинизированный чай, – замечает Карин.

– Не хочу рисковать. Не после прошлогоднего кофейного фиаско. Она была так взвинчена, что Так чуть не отвез ее в больницу.