Наследие аристократки

– Я показала ей снимки и спросила, не сестра ли мне Маргерита ди Сан Пиньели. И расстроилась, когда услышала «нет». Но я была абсолютно не готова к тому, что сказала Фиона после этого. Няня объявила, что Маргерита – моя мать. В семнадцать лет она влюбилась в парня – тоже юного и несамостоятельного – и забеременела. Родители с обеих сторон пришли в ярость. Они не дали согласия на брак и разлучили их. Маргериту отправили в приют для девушек в таком же положении, чтобы тайно родить ребенка и отдать его на усыновление. Через пару недель после этого японцы напали на Перл-Харбор, парня забрали в армию. Он погиб почти сразу. Маргерита же наотрез отказалась отдавать ребенка. Потому ее родители – то есть мои дед и бабка – уехали на пару месяцев в деревню и вернулись в Нью-Йорк с новорожденной девочкой. Они притворились, будто это их ребенок, но на самом деле возненавидели его. – Валери помолчала и продолжила: – Потом Маргериту посадили на шведское судно и отправили в Лиссабон, откуда она должна была переехать в Лондон. Ни в какую Швейцарию она не собиралась. Год спустя родители сказали, что их старшая дочь умерла от гриппа, и таким образом навсегда избавились от нее. В Лондоне Маргерита встретила графа. Она оказалась одна, в чужой стране, да еще во время войны. Он был очень добр к ней, и скоро состоялась свадьба. Граф взял ее с собой в Италию, у него было семейное поместье в Неаполе. Но, Филипп! – с яростью воскликнула Валери. – Родители забрали у Маргериты ее единственного ребенка только ради того, чтобы избежать скандала! – В ее глазах заблестели слезы. – Они просто вычеркнули дочь из своей жизни, а внучку оставили себе, хотя никогда ее не любили. Фиона сказала, что Маргерита с мужем пытались забрать ребенка, но у них ничего не вышло. Родителям не нужен был скандал, они хотели оставить все в прошлом, поэтому сделали все возможное, чтобы запугать их. Мало-помалу Маргерита сдалась. Фиона могла лишь посылать ей время от времени фотографии дочери, пока через десять лет не ушла от нас. И этим ребенком была я, – сказала Валери, и слезы, которые блестели в ее глазах, потекли по щекам. – Маргерита – моя мать, а не сестра. Дед с бабкой украли ее у меня и солгали всему миру, что они и есть мои родители. Но всегда ненавидели меня, потому что мое рождение чуть не стало для них позором. Они украли у меня мать, из-за них я всю жизнь прожила во лжи. Маргерита Пирсон ди Сан Пиньели – вот кто моя настоящая мама! Я понятия не имею, что мне теперь делать и стоит ли ворошить прошлое. Наверное, это не имеет никакого значения. Она ведь умерла.

Сказав это, Валери снова почувствовала себя сиротой – как в тот день, когда узнала правду.

– Но сомнений нет, – продолжила она после паузы, – Маргерита – моя мама. Это самое невероятное, что могло случиться. Удивительное совпадение, о котором я и помыслить не могла, когда ты рассказал мне о Маргерите. У меня такое чувство, будто я должна была найти эти фотографии. Словно сама судьба вмешалась в мою жизнь и послала тебе этот звонок из суда. Выходит, что Маргерита – твоя бабушка, Филипп. И моя настоящая мама, которой я никогда не знала.

Валери заплакала, и Филипп подошел к ней и заключил в объятия. Он никогда не видел, чтобы мама плакала – если не считать похорон отца. Сын обнимал ее, помогая пережить горечь потери.

– Ты рассказала Винни? – спросил Филипп спустя какое-то время, и Валери кивнула.

– На этот раз сестра мне поверила. Она пыталась оправдать родителей, говорила, что те считали, будто поступают правильно. Но я не верю в это. Мои дед и бабка были бесчувственными, но даже они не могли думать, что поступили правильно, когда разлучили меня с мамой, а потом всю жизнь обращались со мной, как с досадной помехой. Винни просила меня не поднимать шума и никому не говорить правды. В прошлый раз она обвинила меня в том, что я охочусь за украшениями Маргериты. Но мне все равно – это такие мелочи по сравнению с шоком, который я испытала, узнав об ужасных поступках моих деда и бабки. Они практически разрушили жизнь Маргериты, забрав у нее ребенка. Моя несчастная мама умерла в одиночестве.

Валери вытерла слезы и посмотрела на сына. В ее глазах было смятение. То, что рассказала Фиона, явно потрясло Валери до глубины души. Филиппа тоже. Он задумался, а потом проговорил:

– Я даже не думал о драгоценностях, пока ты рассказывала эту историю. Только о тебе и твоей настоящей матери, и о том, как это много для тебя значит. Согласен, твои дед и бабка поступили ужасно. Но, мама, думать о драгоценностях придется. Потому что по закону ты единственная наследница, и все содержимое банковской ячейки следует отдать тебе.

– Но меня правда не волнуют драгоценности. Они не вернут мне маму.

– Нет, но Маргерита, наверное, хотела, чтобы они достались тебе. Думаю, она потому и хранила их все эти годы, хотя могла бы продать – ведь под конец жизни у нее осталось совсем мало денег. Видимо, она надеялась однажды найти тебя и подарить их.

– В таком случае она написала бы завещание, но его нет, – напомнила Валери.