Наследие Десяти

Кисло усмехнувшись, я принесла из глубины комнаты пару одеял, которые заранее откопала в складских помещениях, и, подогнув под себя холодные ступни, вновь опустилась на противоположную сторону матраса, подавая Андрею одно из них.

– Тебе нужно отдохнуть.

И он улыбнулся. Быстро, немного криво, но искренне, натягивая покрывало и аккуратно опускаясь на матрас, стараясь не затронуть перевязанную рану.

– Спасибо, – мягко сказал Андрей, с облегчением прикрыв глаза. – Вот видишь, ты уже начинаешь читать мои мысли. Кто знал, что наша командная работа так сладится.

Я знала. И мне оставалось лишь поразиться тому, как одно незначительное мгновение способно согреть сердце.

* * *

Я слышала голоса. Сотни пугающих чужих голосов, что тянулись ко мне со всех концов толстой, тягучей, непроницаемой тьмы. Такие разные – тонкие и низкие, звонкие и хриплые, старые и молодые, но при этом неизменно жуткие в своей синхронности и настойчивости. Они звали меня, требуя внимания, ответа, помощи – всего, что должно было заставить навсегда присоединиться к ним. Я не могла сказать точно, откуда знала, что, если откликнуться на их зов, пути назад уже не будет. Что куда бы я ни ступила в густой тьме – везде ждет обрыв. Несмотря на это, мне не было страшно. «Тьма вокруг обманчива», – мелькнуло в голове, и я невольно усмехнулась. То ли дело тьма внутри, разъедающая сознание как кислота, отравляющая лучшие воспоминания и забирающая их свет. Тьма, которую ты создаешь сам, убивает гораздо быстрее.

Эту тьму я чувствовала ничуть не меньше, чем внешнюю. А еще был жар – волны тепла, что одна за другой разливались по всему телу. Я задыхалась, пытаясь избавиться от наваждения, освободиться, но внезапно тьма ожила, протягивая ко мне длинные бесформенные тени, голоса стали громче и…

Всепоглощающая тишина. Стоило проснуться, как глаза моментально привыкли к тусклому свечению редких ламп в другом конце помещения, и мне понадобилось несколько мгновений, чтобы восстановить в лихорадочном потоке мыслей события последних часов. Полет на Мельнис, астероидный пояс, нападение, ранение, боль, кровь, кровь, кровь… Пока Андрей спал, я собиралась отправиться исследовать пятый штаб в одиночку, но не заметила, как отключилась.

Сонно блуждая мутным взглядом по потолку, я вытянула затекшую руку из-под одеяла и провела по мокрому лбу. Жар, в отличие от жутких голосов, был настоящим. Но как, если мы находились глубоко под землей?

Я резко обернулась – вплотную рядом со мной, запутавшись в тонком одеяле, спал Андрей. Должно быть, я не заметила, как придвинулась к нему во сне со своего края матраса. Мне хватило одного взгляда, чтобы понять, что дело плохо. Раскинув руки и тяжело дыша, он лежал на спине и изредка вздрагивал всем телом, мучительно метая голову из стороны в сторону. Его темные волосы были мокрыми, словно он только что вышел из душа, а по всему лицу багровели лихорадочные красные пятна.

Осторожно дотронувшись пальцами до его лба, я похолодела от ужаса – кожа Андрея была раскалена до предела. Мое прикосновение не привело его в чувство: едва я приложила ладонь к его лицу, как он в очередной раз дернулся и лишь судорожно выдохнул одно имя – София. Сердце бешено ускорило ритм. Я вновь позвала его, несколько раз со всей силы встряхнув за плечи, но Андрей так и не открыл глаз. Задыхаясь в агонии, он лихорадочно метался по подушке, неразборчиво, почти с мольбой взывая к тем, с кем, вероятно, было его сердце – Алик, Даниил и снова София, София, София…