Наследие кельтов. Древняя традиция в Ирландии и Уэльсе

Говоря о женской природе верховной власти в Ирландии, мы отмечали, что правителями острова были мужчины, которые оказывали внимание некоему женскому существу, персонифицирующему власть, или же были признаны им. Обряд инаугурации верховных королей традиционно представлял собой бракосочетание с Властью. В ритуале Тары, с другой стороны, король должен был получить признание от персонификации мужского начала. Как известно, Ирландия зовется именами многих богинь, но есть у нее и еще одно название — «Долина Фала» или «Остров Фала», сами же ирландцы именуются «людьми Фала», а король — «правителем Фала». Фал (Fál)[374] — это камень, лежавший на вершине холма в Таре и видом похожий на гигантский пенис; в поздней народной традиции он известен как «Мужской член Фергуса». Этот камень был «Камнем знания», ибо, когда к нему прикасался будущий король, он издавал пронзительный крик. В одной из повестей описан более сложный ритуал, где крику Фала предшествует символическое «второе рождение» будущего короля. Кроме того, в Таре было два каменных столпа, называемые Блокк и Блуигне, и стояли они так близко друг к другу, что между ними можно было просунуть лишь ладонь, да и то повернутую ребром. Но если эти столпы «принимали в свое лоно мужчину», то они сами собой раздвигались перед ним так широко, что в просвет могла свободно проехать колесница. «И стоял Фал, “каменный пенис”, на пути колесницы (?), и если сей муж должен был получить королевскую власть, Фал задевал об ось колесницы и пронзительно кричал, и все могли это слышать»[375]. Сходным образом в Древней Индии, хотя персонификацией царской власти была богиня, «дух царской власти, согласно верованиям, обитал в лингаме, своего рода палладии царства, который считался манифестацией самого Шивы. Этот лингам (фаллос) размещался на вершине пирамиды в самом центре царской резиденции, в том месте, где мировая ось выходила на поверхность земли»[376].

Двор Тары, центр Долины Фала, был квинтэссенцией государства. В одном средневековом источнике рассказывается, как верховный король Ирландии Домнал, сын Аэда, ставил свой королевский дом не в Таре, а в Дун-на-Геде, на берегу Бойне, потому что Тара была проклята всеми святыми Ирландии. «И обнес он свою крепость семью большими валами так, как было это в Великой Таре, и все строения внутри крепости расположил он так, как было это в Великой Таре. В самом центре велел поставить он Главный чертог, где жил сам король и где мог он достойно принимать других королей, и королев, и послов, и поэтов, и музыкантов, и всех, кто сведущ был в разного рода искусствах; а еще был там чертог Мунстера и чертог Лейнстера, да еще пиршественный зал Коннахта, да зал для собраний уладов. Кроме названных чертогов четырех областей, там находилась «тюрьма, где содержались заложники, а так же Зал Звезды Поэтов и Дворец (Grianan) Одинокого Столпа (в прежние времена Кормак, сын Арта, выстроил такой для своей дочери, и было там еще много разных построек»[377].

По-видимому, чертоги четырех областей в Таре распологались вокруг Главного чертога, а внутренность самого Главного чертога опять-таки повторяла деление острова: «И тогда он (Домнал) созвал к себе в Тару на праздник всех людей Ирландии. Королевское ложе было приготовлено для него в самом центре дворца, а вокруг были поставлены ложа для гостей, так что люди Мунстера заняли южную часть дома, люди Коннахта — западную, люди Ульстера — северную, а люди Лейнстера все сидели в восточной его части». В центре зала сидели все пять королей Ирландии. «Центр Ирландии был в этом доме вокруг короля Ломнала. Так уж там было устроено. Король Лейнстера садился к востоку от верховного короля, король Мунстера — по правую руку от него, король Коннахта — позади него, а король Ульстера — по левую руку»[378]. Такое расположение персонажей, присутствующих в зале, удивительным образом согласуется с существующей в гойдельских языках системой терминов, обозначающих стороны света, при которой соответственно лексемы со значениями «север, юг, запад и восток» означают также «слева, справа, сзади и спереди». Конечно, короли Древней Ирландии не имели политической власти Людовика XIV, однако в мире символов у них были все основания для того, чтобы сказать: l’état c’est nous — «государство — это мы».