Наследие старой цыганки

Парень молча развернулся и пошёл обратно, пытаясь отыскать малыша. Эсти последовала за ним, чувствуя, что вот-вот свалится с ног от усталости и холода. Брис лежал на песке с закрытыми глазами, положив одну руку под щеку, а вторую вытянув вдоль тела.

— Эсти, помоги его поднять! — позвал Артур подругу, но та продолжала стоять, пошатываясь из стороны в сторону.

Эстель видела, что её друг что-то говорит ей, но не могла разобрать ни слова. В глазах у неё помутилось, и она медленно стала оседать на песок. «Я сейчас вырублюсь», — девочка не знала, сказала ли она это вслух, или же только подумала про себя. Последнее, что она увидела, прежде чем потеряла сознание, — склонившегося над ней Артура, который что-то ей кричал.

***

Когда Эстель открыла глаза, темнота, о которой она помнила даже подсознательно, провалившись в глубокий голодный сон, куда-то отступила. Да, по-прежнему было довольно сумрачно, но даже без помощи «погасшей» лампы, лежавшей рядом, девочка смогла различить неподалёку от себя на холодном сыром песке очертания Артура и малыша. Осмотревшись по сторонам, хоть видимость и позволяла оглядеться на двадцать метров вокруг, Эсти с облегчением отметила, что никакой опасности поблизости нет. Девочка, не поднимаясь на ноги, подползла к Ренье и стала трясти его за плечи, чтобы тот очнулся. Парень открыл глаза сразу же после первого встряхивания, так как сон его был очень чуток.

— Прекрати, — отмахнулся он от ещё не отцепившихся рук подруги и сел. — Как тут светло. В чём дело?

— Я не знаю, но свет явно не от кубка с жиром. Свет идёт откуда-то сверху. Я думаю, что уже наступил рассвет. Солнце взошло, и его лучи смогли проникнуть в бездну.

— Жаль, что так тускло, — добавил Артур. — Поднимай Бриса, раз уже пришла в себя. Ночью ты отключилась, сразу после малыша.

— Я что-то помню… Помню, как ты что-то кричал мне. Представляешь, я даже не слышала твоего голоса, видела только, как ты открывал рот.

— Это от переутомления, или голода, или холода. А может даже от всего этого вместе взятого.

Девочка склонилась над Брисом и легонько к нему прикоснулась. Малыш повернулся на другой бок, но не проснулся.

— Брис, вставай, — не отступала девочка. — Поднимайся, уже рассвет.

Малыш протёр глаза руками и потянулся.

— Мы провели здесь всю ночь? — удивился мальчик. — Что-то уже поменялось в нас?

Последнюю фразу малыш произнес, испуганно переводя взгляд с Эсти на Артура.

— По-моему, мы остались такими же какими и были накануне, — заметил Ренье. — Похоже, что проклятие Долины Забвения не распространяется на бездну Кракена.

— Оно и к лучшему, — подытожила Эсти. — Давайте теперь подумаем, что нам делать дальше.

— Как это что? — удивился опять Брис. — Нам необходимо выбраться отсюда прежде чем нас найдёт Кракен.

— Ты уверен, что он нас будет искать? — спросил Артур. — Но с первой частью твоего предложения я абсолютно согласен: нам надо уходить отсюда.

— Но не сможем же мы вернуться на дорогу к Кирне, если попытаемся взобраться наверх по тому склону, с которого ночью свалились, — Эсти на секунду задумалась. — Давайте пойдём вперёд, стараясь не сворачивать, пока не дойдём хотя бы до противоположного склона бездны. Ты не знаешь, что там находится, Брис?

— Наверное, там сидит Кракен, — предположил малыш, причём таким равнодушным и спокойным голосом, словно Кракен представлял собой маленького безобидного червячка.

Несмотря на возможную опасность, друзья всё-таки решили последовать идее Эстель, тем более попадавший в бездну солнечный свет делал всё вокруг не настолько мрачным, как было в действительности. Теперь обломки кораблей попадались настолько редко, что дети невольно вздрагивали, завидев очередной полуразвалившийся под толщей воды остов. Ребята не знали, как долго они шли и сколько проделали километров, но снова стало донимать чувство голода, которое немного отступило после «вынужденной спячки». Однако теперь никто из друзей не жаловался на голод, дабы не искушать остальных на нытьё о том, как всё плохо. Карманы, набитые золотом, заметно опустели: во время сна ребята растеряли их, и даже не стали собирать, когда очнулись: во-первых, было достаточно мрачно и золото невозможно было разглядеть, а во-вторых, дети просто поняли, что сейчас им это золото ни к чему — здесь они на него точно ничего не купят. Тем не менее, у всех ребят ещё было достаточно монет и золотых перстней с цепочками.

Когда друзья почувствовали какие-то странные вибрации в воде, словно подводное течение вперилось им в лица, дети подумали, что это очень странно.

— Это что, такое течение? — неуверенно спросил Артур первое, что пришло в голову по поводу ударивших в грудь потоков.

— Не похоже, — помотал головой малыш. — Это что-то другое.

Видимость составляла не больше двадцати метров, так что когда в поле зрения мелькнул какой-то огромный тёмный отросток, тотчас же скрывшийся во мраке, дети резко остановились, боясь ступить хоть шаг вперёд.

— Эт-то п-пох-хож-же н-на… — от страха Эсти стала заикаться, чего раньше за собой никогда не замечала.

— …на щупалец, — выдохнул окончание фразы Артур.