Наследная ведунка

Полоз сел на полу, впиваясь грязными ногтями в собственную шею, точно пытаясь содрать с неё невидимый ошейник.

— Что мне теперь с этого артефакта? Что мне с него теперь?! — взвыл он. Вис попытался приподнять его, но Полоз брыкнулся, не подпуская рыжего.

Мори дёрнул меня за куртку:

— Слыш, ногастая…

— Ну?

— Не к добру.

— Вечно у тебя всё не к добру, — процедила я, сама готовая бежать бегом по серпантину вниз, лишь бы подальше от места, вокруг которого кольцом сжималась неведомая угроза.

— Хозяин-то его непрост.

— Лаз был колдовским, — закончила я за Мориса. — И половина здешнего хлама — это сломанные артефакты или неудачные попытки их создать. Эй, бельчонок! Давай закругляйся уже. Дай ему затрещину или что там ещё…

— Отпусти и забудь! — с энтузиазмом подсказал Мелкий.

— И пора сматываться, — закончила я.

Подлых ударов Полоз явно не чурался. Стоило Вису уделить немного внимания нам, ударил его под колено, вынуждая, не сдерживая ругательств, растянуться рядом.

А нервно чешущийся мужичонка, почти в клочья раздирающий кожу, торжествующе захохотал:

— Ты уже ничего не исправишь, козлина! Ничего! И мне ничто не поможет. Но, по крайней мере, подохнем мы с тобой оба. И ты — первым!

— Чур ты первый! — простонал Вис, отдавая долг и пиная Полоза в ответ.

Но драки не вышло. Потому что в дверь тактично постучали и она с грохотом рухнула вовнутрь.

У входа стояли горняки. Сколько, сразу не понять, потому что мощные телеса заполняли всё видимое пространство. Мускулистые обнажённые плечи, которым совершенно не мешала местная непогода, меховые жилеты на голое тело и штаны цвета грязи, щедро ею же и выкрашенные. А вид в целом столь недоброжелательный, что сомнений в намерениях не оставалось.

Полоз восторжествовал.

— Тебя здесь помнят, Лис! Помнят и очень не любят! Обворовать вождя горняков… Это надо додуматься!

— Вынуждена согласиться, — влезла я.

— В яблочко! — подхватил Мори.

— И правда дурак, — вздохнул Мелкий.

Обиженный, что его перебили, пусть и поддерживая общую идею, Полоз повысил голос. Тоненький, почти бабский.

— Помни, что это я обрёк тебя на смерть! Я отправил мальчишку с весточкой! Вяжи его, ребята! — скомандовал он горнякам, но те лишь недовольно запыхтели.

— Этот подлец обворовал вашего вождя! Казнить подонка! Аби нхва ыын гро! Ди ама!

Эта идея горнякам понравилась куда больше. Толпясь и мешая друг другу, они протискивались внутрь, а я ловила себя на мысли, что скоро придётся прижиматься к стене, чтобы не затёрли.

Мелкий и правда был мелким. А огромный мужик, ноги которого торчали из конюшни, — мальчишкой, отправленным с весточкой.

Потому что габариты настоящих горняков превышали самые смелые фантазии.

Почти великаны, мускулистые, волосатые (таким и шуба зимой не нужна!), огромные! Мелкий шумно сглотнул и попятился.

Рыжий торопливо пересчитал врагов и первым понял, что расклад не в нашу пользу.

— Привет, парни! — попытался завести разговор он. — Ого! Какие мускулы! Вы тут качаетесь? Не поделитесь секретом? А то у меня, — он демонстративно согнул руку в локте, — никак мышцы не растут. У вас, вижу, такой проблемы нет…

Последнее он протянул особенно жалобно, потому что горняки обступили нас со всех сторон с недобрым умыслом.

Мы с Мелким и Морисом прижались к нашему рыжему бесстрашному предводителю, прикрывая друг другу спины, готовые героически… ладно, совсем не героически, но всё-таки достаточно доблестно сражаться. Мелкий уступал размерами самому хилому из горняков. Мориса и вовсе было бы не разглядеть, кабы не ругань, льющаяся из него сплошным потоком.

Горняков было семеро. Примерно столько же, сколько у нас шансов на победу. Из тысячи.

— Что ж, — я мысленно велела злорадствующему чутью заткнуться, — была рада с вами познакомиться.

— Пусть тот из нас, кто выживет, плюнет бельчонку на могилу, — оставил завещание Морис.

Мелкий тщетно уговаривал горняков на их наречии, что-то объясняя:

— Ыбн хыр кха ламма! Ва! Ва! Ни и ва!

— Бар кхы! — один из крепышей показал ладонью небольшое расстояние от пола до собственного колена и презрительно протянул: — И-и-и-и-ика!

Остальные заржали так мерзко, что и перевода не потребовалось.

— Сам ты… ика! — прохныкал Мелкий, заслоняя нас. — Ну давай, иди сюда!

Рядом с соплеменниками он походил на задиристого мальчишку, рассердившего быков. И быки были не прочь поразмяться.

Ни к кому не обращаясь, но явно переводя для меня Морис пояснил:

— Ика — по-ихнему… — выглядел он при этом не менее оскорблённым, чем Мелкий.

— Что-то крайне обидное, — не стала я дожидаться перевода. — Этого достаточно.

В тесном помещении никогда не знаешь, кого заденет сглаз. Но врагов было восемь, а нас — четверо. Значит, шансов попасть, куда надо, больше. Я глубоко вздохнула… и зыркнула.

Ближайший горняк, тот, что назвал Мелкого «ика», упал, словно по его ногам чиркнули косой, а Мелкий, принявший это за проявление покорности, сложил две ладони кувалдой и в прыжке опустил их на темечко бугая.

Если бы это не стало сигналом к бою, то уж и не знаю, что бы им понадобилось. Мой дурной глаз подкосил ещё одного, а воспользовавшийся возможностью Мори крикнул: