Наследник

Во дворе раздался какой-то шум. Оторвавшись от экрана, он взглянул на часы. Пора было уходить, ибо грозила опасность столкнуться с начальством. Выключая компьютер, Аркадий Сергеевич подумал, что за пару вечеров нельзя раскрыть тайну, над которой люди бьются сто лет. Но он и не думал раскрывать никаких тайн. Ему надо было понять ценность бумаг, найденных у погибшего ветерана. Теперь он знал их ценность. И понимал, что есть силы, которые пойдут ради них на все.

Уже спускаясь по лестнице, он глянул в окно и увидел стоявшую перед Управлением черную «Волгу» начальника. Из коридора доносился сердитый голос:

– Нет, не все в порядке! Почему гололед? Что значит «потому что минус три»?! Я вас отучу умничать! Зимой и летом будете у меня, как это? Одним цветом! Почему окурки кругом? Почему снег с газонов не убран? А кто это должен делать? Может быть, я? Перед зданием управления должен быть чистый асфальт в любую погоду! Чтобы люди издалека видели: там, где власть, – там порядок!

Когда начальник устраивает разнос подчиненному, главная задача остального личного состава – не попасть под горячую руку. Аркадий Сергеевич понимал, что ему уже не удастся выскользнуть незамеченным. Но и отступать было некуда.

Поэтому вместо того, чтобы свернуть к выходу он спокойно направился к своему кабинету.

– Здравия желаю, товарищ майор! – поприветствовал он начальника.

– Меликьян? А ты что тут делаешь? Что за штурмовщина? В выходной день полагается отдыхать!

– Так точно. Иду отдыхать. Вот только подпишу постановление, копию сниму и сразу пойду.

Шеф небрежным жестом отправил дежурного офицера устранять замеченные недостатки, а сам развернулся к Аркадию Сергеевичу:

– Какое постановление?

– Харитоновы, дед-ветеран и племянник. Вот направляю прокурору копию постановления о прекращении уголовного дела.

– А я слышал, там какие-то новые обстоятельства открылись, – начальник смотрел на него недоверчиво. – Ну, думаю, теперь Меликьян начнет ковыряться. А ты, оказывается, вот как все повернул.

– Зачем ковыряться? – Аркадий Сергеевич пожал плечами. – У меня работы по горло. Не ковыряться надо, а преступников ловить. Так что дело я прекращаю. Если, конечно, вы не против.

Он постарался придать лицу самое простодушное выражение, на какое только был способен. Труднее всего было выдержать сверлящий взгляд начальника. Но вот тот улыбнулся и произнес:

– Не против. И даже наоборот. Усиленно приветствую. Заканчивай с бумажками и – домой. Чтобы жена потом не писала на меня кляузы, мол, замучил муженька, завалил работой. Как говорится, война войной, обед по расписанию.

– Так точно.

– Ты в отпуске, когда был?

– Не помню. Кажется, лет пять назад.

– Безобразие! – снова побагровел начальник. – Куда смотрят в отделе кадров?! Ну, я наведу тут порядок! Значит так, Меликьян. Сегодня же – рапорт на стол. Да не бойся ты, рапорт о предоставлении очередного отпуска. В понедельник получаешь в бухгалтерии отпускные, и чтобы духа твоего не было в управлении! Понял? Отдыхай, набирайся сил. Есть куда уехать? В санаторий, в деревню?

– Никак нет. Буду дома отдыхать.

– Да разве дома отдохнешь? Эх, раньше хоть путевкой смог бы тебя наградить. А теперь… Ладно, отдыхай по месту регистрации.

– Есть отдыхать по месту регистрации! – вытянувшись в фрунт, рапортовал Меликьян. – Разрешите идти?

Начальник махнул рукой и повернулся к дежурному, а Аркадий Сергеевич, войдя к себе в кабинет, устало опустился на стул. Ему было стыдно признаться себе в том, что только что он пережил приступ животного страха. Нет, не от боязни получить нагоняй, да и начальственный крик никогда не принуждал его опускать голову. Страх охватил его, когда он понял, что начальник знает об этом деле больше, чем он.

Сказав, что прекращает дело, Аркадий Сергеевич вовсе не собирался останавливать свое расследование. Он рассчитывал выиграть пару дней с тем, чтобы потом, когда начальник спросит о «деле Харитоновых», сослаться на вновь открытые обстоятельства, подтверждающие невиновность племянника. Возможно, к тому времени появились бы и доказательства насильственной смерти Егора Харитонова, и тогда пришлось бы открывать еще одно дело. Или объединять с делом старика. В общем, предстояла сложная многоходовая комбинация.

Но внезапно он прочитал во взгляде начальника что-то такое, отчего все его планы рухнули. Захотелось бежать домой, собрать чемодан и улететь на край света. Ему вдруг показалось, что начальник знает, чем занимался, сидя за компьютером, следователь Меликьян. И еще ему показалось, что начальник знает, кто убил племянника и деда.

Все это мелькнуло в его голове, как вспышка. Та вспышка, которая порой позволяла ему увидеть то, чего нельзя было увидеть. Вроде того отпечатка на другой стороне занавески. И все-таки это было похоже на бред. Но и от бреда, бывает, подкашиваются ноги. Вот и сидел Аркадий Сергеевич, нервно растирая виски. И не мог встать с места.

Когда зазвонил мобильник, он долго не решался ответить. И только увидев на дисплее знакомый номер, наконец ответил.

– Шеф, докладываю. – Голос юного опера звучал невесело.