Наследник

К слову… Муму, по сути, прекрасно укладывалась в «свободную» тему о героизме. Ибо совершила бессловесная животинка истинный подвиг. Подвиг смирения. Я бы на ее месте Герасиму руки по локоть отгрыз, а потом за всех остальных принялся. Вплоть до автора. Только представьте себе сюжетец: в меня, дворнягу убогую, в конце, стреляют, как в льва-людоеда. Вот она, настоящая жизнь без прикрас. Однако свое истинное отношение к тургеневским персонажам я от школьного педагога скрыл. От внеклассного тоже. И, как уже говорилось, добросовестно описал самоотверженность огнеборцев. Слово не из того времени. Одноименного сериала было еще ждать и ждать. Страна жила «Государственной границей», «Долгой дорогой в дюнах». Долго куда-то шла… Возможно, через дюны к границе. Или я путаю время? В любом случае не ощущения от страны.

Помню, в двух местах сочинения написал «прожарники». Потом исправил, но слово понравилось. Гораздо позже мне стала слышаться в нем несколько извращенная двусмысленность, однако же похвала: «Well done!» Нет, определенно похвала, никакого намека на степень прожарки.

– В пяти местах, Ванечка, в пяти предложениях фигурировали твои прожарники. А исправить ты удосужился только в двух. И вообще буква «р» у тебя чудеса сплошные творила в тексте. Сейчас вспомню…

– Мамуль, ты шутишь?

– Ну конечно, у меня и дел других нет. Вот… «Проказалось» вместо «показалось». Неужели не помнишь?

– Что-то такое припоминаю… Но ведь это все не случайно. Наверное, я специально написал… как написал. Потому что задумал так. И слово это особенное. Означало оно… Оно и сейчас актуально для тех, кто понимает родную речь, а не мучается придирчивостью и занудством…

– Ну? Уже придумал, как будешь выкручиваться?

– А я и не собираюсь выкручиваться. Привнесенная в слово буковка – это лишь дополнительный оттенок мимолетности. Как касание крыла бабочки. Пролетело… Улавливаешь? «Проказалось»… И уже больше не кажется. «Проказалось»… Неужели не чувствуешь? Это же так просто и ясно! Как, «покатилось» и «прокатилось». Ну же, не прикидывайся! И вообще, доложу тебе, горячо любимая моя матушка, передача на откуп словесниками всех прав на родной русский язык в высшей степени сомнительна. Больше того – определенно несправедлива и даже ущербна!

Указательный палец сам вздыбился и потянул за собой всю руку.

– Ты никак в политике решил себя попробовать?

– Да ну тебя, скажешь тоже. Какой из меня политик?

– Словоблуд из тебя отменный. А что ты скажешь про слово «брандспойт», в котором налепил целых четыре ошибки?

– Ладно тебе… Как же тогда пятерку поставили?

– По счастливой случайности, сынок. По удачному совпадению. Некоторых родителей, видишь ли, привлекли в помощь словеснику. Зашивалась ваша русичка, не успевала проверить работы к сроку.

– По счастливому, говоришь, совпадению?

– Конечно же, по счастливому, Ванечка. Каким же ему быть прикажешь, если при таком количестве огрех пятерку поставили? Даже Зинаида Викентьевна не хотела верить в такое счастье.

– Ты хочешь сказать, что исправляла ошибки в моем сочинении?

– Чудак-человек. Сам посуди: кто бы мне его дал? Сама учительница исправила. И оценила исправленное по достоинству.

– При чем тогда привлеченная к проверке группа родителей?

– Но ведь это же правда. Так и было, привлекали. Зачем правдой манкировать?

– Да-а, умеешь ты тень на плетень навести. Вот так сшелушилась с моей биографии гордость за раннюю грамотность.

– Как сухая шкурка с обгоревшего носа. Безболезненно.

– Если не ковырять, то, наверное, безболезненно.

– Вот только не надо, Ванечка, ковырять. И прикидываться исполосованным материнской предвзятостью тоже ни к чему.

– Как ты произнесла-то все это? Помнишь, что по поводу таких изысков говаривала дражайшая Зинаида Викентьевна? Кстати, о Зинаиде… А что попугайчик? Волнистый. Ну тот, залетный? Мурманский? Давно собирался спросить… Да нет, вру, только сейчас вспомнил. Я ведь тогда правильно угадал про попугайчика-рыбачка. Это не вопрос. Он потом что, как «царь жаб», «царевна-лягушка наоборот», в добра молодца обратился?

– Помнится, Зинаида Викентьевна говорила, что пропал попугайчик. Вроде как в форточку выпорхнул и затерялся в городе. Дети рыдали. Но жизнь ведь и утешить умеет, если кто достоин. Пропавший муж, детям отец объявился, Зинаиды Викентьевны зять. С повинной прибыл. И не один, с полугодовалой девочкой. Бросила рыбачка дамочка. С тем, что прижила от него, и бросила непутевого.

– Поделом.

– Поделом.

– Вскоре, стесняюсь уточнить, после исчезновения попугайчика объявился? След в след за пропажей птички? Попка за дверь – рыбачок в дверь, ведь так было дело? Опять же исключительно по счастливому совпадению.