Наследник Драконов. Время любить

– Я дам тебе магический отравленный нож, – обрадованно произнесла Паулина, удостоверившись, что толстуха хоть немного, но соображает, – а твое дело будет вонзить этот нож ей в бок. Он любого свалит, если им удастся пробить кожу. Поняла?

Жанна помолчала, мигая темным глазом.

Она не видела лица своей собеседницы, не видела ее одежды – только темное зловещее пятно на фоне зелени листвы. Но говорить о том, что почти ослепла, не спешила. Думала, что тогда спасшая ее девица передумает и нож не даст. И прибить эту мерзавку Ивон не получится.

– А где я найду ее? – спросила она. – Мне так просто разгуливать по дворцу не дадут...

– Ах, незадача, – спохватилось Паулина, критически оглядев своего боевого зомби. – Ты действительно выглядишь ужасно и похожа на мусорную кучу.

– Мне бы лекаря, – хрипнула Жанна, облизав потрескавшиеся губы. – Больно. болит все. пусть дал бы мне какой порошок, чтоб боль унять.

– Ну, потерпи немного, – сварливо ответила Паулина. – Водички вон попей из фонтана!

– Есть хочу, – простонала Жанна жалобно.

– Я где тебе возьму?! Сама тут на птичьих правах! А вот Ивон эта короля окрутила! Слышишь меня?

Губы Жанны сморщились, словно толстуха вот-вот заплачет, но слез на ее глазах не было.

– На ее месте должна быть я, – прохрипела она.

– Вот и будешь, если Ивон убьешь! – нетерпеливо шептала Паулина. Ей надоело уговаривать толстуху сделать грязное дельце. – Днем, я слышала, будет обед в саду. Вот там и найдешь Ивон! Пошляйся рядом со столом, может, перехватишь что-нибудь поесть, сопрешь кусок! Ну, пошла! Чего стоять, слезы лить? Дела сами не сделаются!

И эти грубые, равнодушные слова Жанна проглотила вместе со скупыми слезами, кое-как смочившими ее уцелевший глаз. Украдешь кусок!.. Легко сказать! В том состоянии, в котором сейчас была Жанна, невозможно было даже зернышко у мыши отнять!

Но месть, это сладкое ощущение власти над жизнью Ивонки, была ей желаннее, чем еда и питье. И Жанна подчинилась Паулине.

Свое лицо, покрытое чешуйками засохшей крови, она кое-как отмыла в фонтане, еле шевеля непослушными разбухшими руками. Там же напилась жадно, морщась от боли с каждым глотком. Сразу стало лучше, ветер овеял ее влажный лоб, охладил горящее лицо.

Жанна, прижимая к животу заветный нож, без сил упала на землю, привалилась плечом к бортику фонтана и прикрыла глаз, отдыхая. Жар и кружение в голове понемногу унялись, и она, поглаживая магическое оружие, размышляла, как ей отыскать Ивон.

Наверное, по голосу. Это первое.

А второе – Жанна помнила, что король подарил ей ослепительное желтое платье. Самое красивое, самое яркое. Ни одна придворная дама, ни одна из невест не носит такого.

– Я ударю в это желтое платье, – шептала Жанна, поглаживая клинок, как любимого котенка.

Ни о чем другом она думать просто не могла. Боялась; впервые выпорхнув в большой мир из родительского гнезда, самоуверенная и нахальная, уверенная, что ей за ее капризы все и всё будут давать просто так, она вдруг не получила ничего из желаемого, да еще и заработала жесточайшую трепку, которая перечеркнула все ее будущее, все надежды и мечты.

Что дальше?

Жанна гнала прочь эти мысли.

Замужество?

Об этом можно позабыть.

Кто и почему женится на ней? Никто. Мало того, что приданое у нее не такое уж большое, так еще и изуродована. Излечится ли тело за месяц, положенный ей по воскрешению, или по истечению его она умрет? Не вынесет ран? Не справятся лекари с ее болезнью?

Прочь, прочь, страшные мысли!

И все эти гнетущие вопросы, всплывающие в ее истерзанном, больном мозгу, Жанна заменила одной единственной мыслью: нужно отомстить Ивон. Это Ивон во всем виновата! Упиться местью, насытиться ею и излечиться!

Это было глупо и наивно, но Жанна не знала, действительно не знала, как решить обрушившиеся на нее проблемы и беды. И потому упрямо цеплялась за месть, как будто она могла чем-то помочь, а не усугубить все еще сильнее...

После краткого отдыха Жанна почувствовала себя немного лучше. Вероятно, свежий воздух тоже пошел ей на пользу. Но, так иди иначе, а она смогла двигаться, и уползла в кусты, когда от дремы ее разбудили голоса слуг, готовящих стол для короля, Ивон и их гостей.

Ей даже посчастливилось стащить булку – редкая удача! Жанна вгрызлась в ее румяный пышный бок, стеная и от боли в изодранном лице, и от голодных спазмов в пустом брюхе. Она едва не рыдала от боли, но не могла перестать жрать. Впервые в ее пустую голову пришла мысль, что она докатилась до жалкого, скотского состояния, и виновата в том сама.

Но, пожалуй, это была единственная умная мысль, посетившая ее за всю ее жизнь.

Пока она наслаждалась своим нехитрым обедом и отдыхала после него, стол для короля был готов. Выглядывая из спасительных кустов, изо всех сил тараща глаз, Жанна видела только размытые шевелящиеся пятна.

Короля она узнала, хоть он и был одет в черное. Его стать и его силу ни с чем не спутаешь!