Наследник престола

Учительницу литературы Альберт любил больше других. Пожимая плечами, он отвечал:

Слушал вас на уроке внимательно, потому и запомнил все. А в детдоме не учу, потому что не люблю повторять пройденное.

Что же, у тебя исключительная память? – вопрошала учительница.

Не знаю,- сказал Альберт. – Но учебник литературы я прочитал весь. Увлекся…

Но разве можно запомнить весь учебник?

Альберт лукаво улыбнулся.

Не знаю, можно ли другим ребятам, но я помню все, что написано в учебнике.

Проверяя его, учительница раскрыла учебник, где ей вздумалось, и зачитала:

«Там, за горизонтом, колыхалось серое облако пыли. Оно приближалось, звеня колокольчиками…».

«Тройка!» - обрывал Альберт. – Вы цитировали вторую главу из повести «Тройка». Страница, по-моему, восемьдесят девятая.

Восемьдесят восьмая, - поправляла учительница и удивлялась. – Поразительно!

А Альберт продолжал на память цитировать дальше:

«… топотом копыт летящей тройки и гулким грохотом старой кареты».

Невероятно, - восклицала учительница. – Будь моя воля, я перевела бы тебя на два класса выше.

Я слаб в математике, - возражал Альберт.

Возвращаясь из школы, Альберт думал о поединке, который сегодня ему предстояло выиграть. Поединок должен был состояться за детдомовской кочегаркой. Там было отведено специальное место, расчищенное и посыпанное опилками. Поединки проводились между детдомовцами без ведома директора детдома и воспитателей. Те не должны были знать о поединках, иначе последовало бы наказание. Поединки организовывали старшие воспитанники, но сами не дрались, а заставляли драться шкетов. Затем, в поединке, среди шкетов выбирали самого ловкого и смелого.

После ужина, когда до отбоя оставалась два часа, Боцман подозвал к себе Альберта; увел его за поленницы дров, которые были наложены во дворе детдома. Из-за поленниц Боцман огляделся. Никто за ними не следил. Слева их закрывала высокая поленница, справа – детдомовский забор. Боцман откатил бревно, лежащее возле поленницы, поднял бутылку красного вина, налил в стакан, который тоже был припрятан здесь.

Выпей! – сказал он.

Альберт уклонился. Пить вина ему не приходилось.

Пей, говорю!

Альберт взял стакан, сквозь зубы выпил, сморщился.

Чего морщишься? Вино приятное.

Боцман налил себе полный стакан, выпил.

Ну, как, - спросил он. – В желудке жжет?

Есть немного, - Альберт сплюнул. – Вино противное.

- Дурак ты! – Боцман налил себе еще стакан. – Это же сладкий вермут. Отличная штука для взбадривания. А тебе сейчас надо взбодриться. Минут через десять начнется бой. Будешь драться с Тяпой.

С Тяпой?..

Тяпа – смуглолицый паренек, чуть постарше Альберта, был гладиатором детдома. Титул гладиатора в детдоме присваивали самому смелому и ловкому шкету, победителю всех поединков. Тяпа побеждал всегда, был невероятно ловок и храбр. Внешностью он походил на цыгана. Возможно, он и был цыганских кровей – отца и матери он не знал, а в свидетельстве о рождении мало ли какую национальность могут написать люди, совершенно равнодушные к его судьбе. Цыгану написали, что он русский.

В Альберте появилась неуверенность.

Боцман, мне не побить Тяпу. Тяпа – гладиатор. Ему нет равных среди шкетов.

Еще раз скажешь подобное, дам в зубы! – предупредил Боцман. – В тебе не должно быть страха! Кто такой Тяпа? Никто! Забудь, что он гладиатор. Он был гладиатором. А теперь гладиатором станешь ты!

Альберт молчаливо опустил голову.

Ты раскис, - злился Боцман. – Ну-ка встань к забору!

Альберт подошел к забору, весь сжался.

Напряги живот!

Альберт сжался еще больше, напряг мускулы живота. Боцман сильно ударил его кулаком в живот и рассмеялся. Альберт скорчился, но тут же, восстановив дыхание, выпрямился.

Ну, как, появилась в тебе злоба? Ты хотел бы убить меня?

Хотел бы! – Альберт сжал зубы и сделал устрашающий вид.

Боцман больно хлопнул его по плечу, разозлив пуще.

Молодец! Держи в себе злобу до поединка. Покажешь Тяпе, на что ты способен. А перед боем я тебе еще раз врежу!

Не надо, - сказал Альберт. – Я и так злой!

Боцман окинул его оценивающим взглядом.

Может, тебе еще стаканчик вина?

Альберт поморщился.

Хватит.

Правильно! Перед боем много пить нельзя. Когда я был шкетом, я тоже выпивал стаканчик. Тогда я был сотрудником у Волка. Он ушел из приюта четыре года назад. Волк умел вправлять мне мозги перед боем. Он был настоящим садистом! Видишь, - Боцман раскрыл рот. – Трех зубов нет. Думаешь мне в поединке выбили? Нет! Это Волк мне выбил за то, что я однажды струсил и вышел из боя. Учти! - Боцман пригрозил. - Я тебе тоже выбью зубы, если струсишь.

Альберт с раздражением проговорил:

А если мне не удастся… Ведь Тяпа сильней.

Что значит не удастся? – разгневался Боцман. – Я же тебе сказал: ты должен стать гладиатором! Если ты не станешь, я выбью тебе два зуба! Понял?

Понял.

Альберт твердо кивнул и снова сделал решительное лицо. Спрятав не допитую бутылку обратно, под бревно, Боцман позвал Альберта.

Пошли.

По дороге он спросил:

Врезать тебе еще раз, чтобы стал злее?