Наследники

Но я грубо оттолкнула его:

— Совсем с дуба рухнул?

Села в кресло отца и застучала по деревянному подлокотнику палочкой.

— Кофе принести? — услужливо поинтересовался Патрик.

— Да.

— Один момент.

— И мне пару капель плесни…

Мон подал нашему гитаристу опустевший стакан с пожелтевшим донышком. Рука моя зависла в воздухе. Губы шевелились, но звуков не издавали…

— Перезапишу драм-партию, — вдруг сказала я. — Морган…

На сцену вышел круглолицый Фелл в зеленой панаме. Отец пожал ему руку. Техник принес гитару. Круглые лампочки провернулись по часовой стрелке и свет погас. Затем вспыхнул новыми красками. Папа ощутил под рукой тягучие струны, закрыл глаза. Воображение его рисовало головы залитых летним дождем зрителей. Безликая толпа громко кричала. Яркие афиши с лицом кумира украшали фонарные столбы. Он увидел выпяченную нижнюю губу, пририсованные хулиганами обвисшие усы, щетинистые ресницы… Папа пропустил вступление, но Фелл заметил оплошность и выручил… В темноте пустого зала мелькали и исчезали сверкающие глаза радостной молодежи в кожаных куртках. Стены эхом отражали хоровое многоголосие. Нужно улыбаться, радоваться, когда голос перекликается с гитарой Фелла. Не могу. Я думаю об учителе, предложении Джона… Мон задорно хлопал в ладоши, как ребенок, забыл о выпивке, забрался на сиденье и вытянул правую руку:

— Я знал. Так, где моя голуба. Алле…

Патрик оставил кофе на столе и поцеловал меня. Противно. Морган двигал рычаги на пульте и заедал волнение жареной картошкой. На телефоне Фомы мигал красный огонек — он не отвлекался, записывал выступление кумира, которое для него уже вошло в историю.

Я помню бледноватую луну. Тучи разошлись и утекли куда-то в дальний лес. И дождь кончился. Сцена была синей, переливалась от электрического света. Зрители в розовых кепках пели у меня за спиной и мурашки пронизывали тело. Мне было лет восемь, не больше. Я слушала папу и не воспринимала смысл его текстов, я видела, как он тянет самую высокую свою ноту, а потом прыгает в толпу. Быстро. Решительно. Руки фанатов удерживают его, и он плывет на весу, в самый конец. К мигающим вывескам. У меня текут слезы… Я радуюсь, а в это время, где-то в ночи, похищают моего брата, няню, Элис… Их прячут в темном подвале, и маман от беспокойства разыскивает нас, детей…

Мистер Грин. Учитель

— Мистер Грин, вас в кабинет директора вызывают, — шепнула на ухо мисс Лили и тут же исчезла. Словно и не было ее.

Мистер Грин сверился с часами. Альберта выжидала время за углом, но должна была уже появиться. Охранник за стойкой не спускал с него глаз. Ему пришлось пройти вперед и остановится перед развилкой. Свернешь направо и дорога приведет к лекториям на первом этаже, повернешь налево — упрешься в кабинет Директора. Поток суетливо, хаотичными движением, перемещался из одного коридора в другой. И никто не задерживался на площадке, кроме него. А нет. Спорщик Пит подпирал плечом холодную стену с жирным пятном. Выглядел он расстроенным, глаза опустил в толстую книгу. Искал чем бы удивить Катарину. Другие студенты сплетничали, что влюбился парень в отличницу с сумкой «Стимми Виртуоза».