Наследники Эдема

— Вадик? — я смотрел на знакомую фигуру, одетую в камуфляж. Тот сидел на полу, прислонившись к стене и поджав колени к груди. Взгляд отсутствующий, рот приоткрыт. Видимо, еще не до конца прогрузился. А Бес терся об его ногу, нахально тараща на меня желтые глаза.

— Трудно тебе пришлось, Фёст, — вскинул голову гость. — Не от хорошей жизни ты консервной банкой стал.

— Ты с того света явился, чтобы критиковать меня? — спросил я. — Мы с тобой оба погибли, но послесмертие у нас разное. Ты лучше скажи, зачем амфору Номуса на Землю притащил?

— Так ты же и попросил, — пожал плечами Вадик. — Для тебя старался. Скажешь, нет?

— Об этом я бы никогда не попросил, — произнес я, поднимая упавшую табуретку. — Из ума еще не выжил, так рисковать. Замбези ведь заказчиком был.

Вадик многозначительно покачал головой, после чего выпрямил ноги, но остался сидеть на полу.

— Кто бы не был заказчик, посылка все-таки нашла конечного адресата, — сказал он. — Открыть ее мог только ты.

— И ты знал, что на самом деле находится внутри амфоры? — спросил я.

— Так ты же сам и сказал, — снова пожал плечами Вадик. — Иначе я бы не согласился.

— Что в ней?

— Ты не помнишь? — удивился тот. — Выходит, с твоей памятью хорошо поработали. Жаль, что так вышло…

— Что в ней было?! — я повысил голос так, что задребезжал динамик.

— Слепок личности, — произнес Вадик. — А вот кого, я без понятия. Но это было очень важно для тебя. И, кстати, я помнил твой совет. Я не стал снимать субмар по прибытии на Землю…

И он тут же растаял в воздухе.

— Кто это был? — спросила стоявшая позади меня Гэйли. — Я никого не видела, но ты с кем-то разговаривал. Индивидуальная галлюцинация?

— Вроде того, — ответил я. — Бывший компаньон приходил. Он погиб давно. Наверное, погиб.

Последние слова Вадика меня совсем сбили с толку. Когда я ему совет давал? Тогда ведь я не знал об истинном назначении субмара. Но стоит ли воспринимать всерьез проекцию из моей головы? Сон наяву. Причуды подсознания.

— Вот, я же говорила, — Гэйли заметила кота и попыталась взять его на руки. Но тот зашипел и умчался в комнату. — Фантомы стали сложнее. Но это всего лишь часть твоей памяти, твои воспоминания. Считай, что сам с собой поболтал.

Я не стал ей говорить, что, по всей видимости, не вся память мне доступна. Я где-то что-то утратил, но вот что и когда? Кто постарался убрать лишнее? Зачем? Столько вопросов, и хоть бы один ответ.

Неожиданно дверь открылась и в проеме возник инт. Он некоторое время молчал, будто собирался с мыслями. Затем произнес:

— Настало время, потомок Айзека. Идем. Будем определять твой Путь.

Я вышел в коридор и двинулся следом за хранителем. Мы шли в другой конец коридора, где явно был тупик. Но едва инт коснулся стены, как в ней тут же возникла дверь. За дверью оказалось небольшое светлое помещение, посреди которого стояли всего лишь два кресла. Удобные, анатомические.

— Садись, — сказал инт, и будто какая-то неведомая сила толкнула меня в одно из кресел. Он сел во второе.

— С тобой все очень сложно, — начал хранитель, разворачиваясь в мою сторону. — На моей памяти Айкельм впервые не может дать верного решения. Он сомневается. Я тоже. Ты, по сути, сейчас являешься носителем сущности второго порядка, и как отдельная личность, мало нам интересен. Но эта сущность внутри тебя действительно уникальна. Их редко можно встретить в нашем слое реальности. И очень важно наладить с ним контакт.

— Кому важно? — спросил я.

— Прежде всего тебе, — ответил инт. — Он ведет тебя тем путем, которым нужно ему идти. Выстраивает маршрут, просчитывает вероятности. Это не твой Путь, и вряд ли в конце него ты уцелеешь. В итоге он перейдет границу слоя, а ты не сможешь. Поэтому тебе надо попытаться найти с ним связь.

— Ты ведь не о моем благополучии беспокоишься, — догадался я. — Тебе плевать, что будет со мной. А вот хрень, что в меня вселилась, тебя очень заинтересовала. Скажи, ты сможешь дать мне органическое тело?

Помолчав немного, инт произнес:

— Мог бы, но не получится.

— Почему же?

— Ты сам этого не хочешь. И твой спутник Лотбер тоже. Айкельм не может действовать против воли гостя. Если бы ты действительно хотел снова получить свое первое тело, то уже получил бы. Айкельм видит людей, видит их истинные потребности. Он может многое исправить, но для этого нужно искренне желать.

— Я больше всего на свете хочу снова стать собой, — заявил я, приподнимаясь в кресле. — Хочу снова стать полноценным человеком.

— Это тебе только так кажется, — сказал хранитель. — Может, поначалу ты и хотел все вернуть. Но потом твои возможности стали расширяться, ты почувствовал силу железного тела. Это как стать бабочкой, вылезшей из тесной куколки. Метафора из твоего подсознания, кстати. Лотбер же много лет обходится без биологической оболочки, и совершенно счастлив. Поверь, мы видим в людях столько всего, чего они сами о себе не знают. И даже не догадываются.

— Неужели никто из гостей не пожелал избавиться от синдрома Траума? — задал я вопрос.