Наследники с Пайнэппл-стрит

В своем люксе они оставили охлаждаться две бутылки шампанского, собираясь выпить их перед отъездом. Разомлев на пляже, после заката они направились к себе, по пути окунаясь в каждый из полудюжины бассейнов отеля. Они как раз лежали в последнем бассейне с теплой водой, по сути дела – гигантской джакузи в окружении ярко-розовых бугенвиллей, когда из-за цветущих зарослей появилась еще одна пара. Поздоровавшись, они скользнули в воду с другого конца бассейна. Оказалось, они только что поженились (ну само собой) и приехали из Бостона. После пяти дней вдвоем Саша и Корд были не прочь пообщаться, скоро стемнело, а разговор был таким приятным, что они пригласили новых знакомых к себе в номер выпить. Из гигантского джакузи они переместились, оставляя за собой мокрые следы, в ванную поменьше, на закрытой ширмами веранде возле их спальни. Корд откупорил шампанское ножом – этому фокусу для вечеринок он учился с саблей, – и все испытали приступ головокружительной легкости, как бывает, когда пьешь шипучку на пустой желудок, чудом избежав солнечного удара. Где-то ближе к концу второй бутылки тот парень из Бостона снял со своей жены верх купальника, и началось черт знает что. Как Сашу угораздило не сообразить, что они натворили? Они пригласили другую пару потусоваться и выпить почти голышом к себе в гостиничный люкс, а она не догадалась, что все это намеки на секс-вечеринку? Корд, в совершенстве владеющий искусством разруливания щекотливых ситуаций и способный соперничать в нем с каким-нибудь иностранным дипломатом, пробормотал что-то про забронированный столик, набросил на полуголую чужую жену банный халат и выпроводил гостей в теплый вечер. Оставшись вдвоем, Саша и Корд покатились со смеху и поклялись рассказывать друзьям, если их спросят, что они пережили медовый месяц, не нарушив брачные клятвы, а остальное никому из них знать незачем.

Саша понимала, что Корд любит ее, однако он в ней не нуждался, и это, пожалуй, в нем особенно привлекало. В своих проявлениях чувств он был сдержанным. Да, секс он любил и был неизменно добрым – но не говорил «я люблю тебя» каждый раз, когда они заканчивали разговор по телефону, не приносил ей цветы или подарки без повода, не твердил, что она лучшее, что когда-либо случалось с ним. Именно этого Саша и хотела. После всех мучений первой любви она была сыта по горло широкими романтическими жестами. И отчетливо видела беспокойную изнанку подобной страсти.

Влюбилась она в старших классах. Его звали Джейк Маллин, но все звали его просто по фамилии. С Сашей они знали друг друга с одиннадцати лет, попав в одну и ту же программу для талантливых и одаренных у себя в бесплатной школе, а значит, и в класс, устроенный в трейлере возле парковки. Сашу Маллин раздражал, долгие годы она старалась держаться от него как можно дальше. Казалось, что о нем вообще никто не заботится. Куртку он не носил никогда, и Саша помнила, как даже снежной зимой видела его на детской площадке одетым в черную футболку с «Металликой». Его семья жила напротив пристани, в облупившемся зеленом доме за железной изгородью, и, если мать Саши клала ей к обеду салфетки с нарисованными сердечками и пакетики с домашним попкорном, Маллин, казалось, вообще ничего из дома не приносил, даже рюкзака. Только став постарше, Саша поняла, что он питается бесплатно, выстаивая очередь в кафетерии и держа наготове маленькую ламинированную карточку.

Маллин умел рисовать. Саша никогда не замечала этого и не уделяла ему внимания, но однажды уже в старших классах прошла мимо его парты и увидела на его рисунке настолько реалистичную птицу, что так и ахнула. Саша умела рисовать почти так же хорошо, но лишь потому, что относилась к рисованию серьезно, все свободное время проводила в школьной изостудии и все факультативные предметы выстраивала вокруг курсов живописи и керамики. Маллин же мог весь урок английского тщательно прорисовывать тени и прожилки на листе и черенке, а в конце урока скомкать рисунок и бросить в урну.

Они стали встречаться летом за два года до выпуска. Кто-то из ребят обнаружил водохранилище рядом с соседним городком, в конце длинной проселочной дороги перед самым поворотом на шоссе. Ворота запирали, но если припарковаться неподалеку от них, а потом десять минут шагать тенистыми тропками, то можно было выйти к умопомрачительно красивому озеру с каменной башней посередине. Саша с подругами все лето провели в большой компании, потягивали коктейли и покуривали травку на берегу, купались голышом и ныряли с башни. Она не знала, как именно все началось, но за два жарких месяца постепенно поняла, что ей хочется быть там же, где и он, – и когда он купался, и когда вытягивался на камне под солнцем. Впервые они поцеловались в тени башни, бултыхаясь в воде. Отстранившись, он засмеялся и сказал: «Я, наверное, утону, если мы не сохраним это и на берегу».