Наследники Шамаша. Рассвет над пеплом

Кронпринц Дагорлад, мужчина высокий, крепкий и светловолосый, ещё не обзаведшийся кронпринцессой, пользовался вниманием женщин. И Акме при дворе довелось услышать много пикантных историй о его похождениях. Её отчаянно тянуло обратно, к своей семье. И с каждым днём все сильнее.

Около недели назад ей приснился чудовищный сон: Акме лила свою кровь на пол, Гаральд лежал вниз головой и захлёбывался в этой луже, не в силах подняться.

«Кунабула твой дом, — страшно шептали ей. — Кунабула вскормила тебя. Он же — враг твоему дому. Убей его»

Гаральд задыхался в её крови, а она не могла и не хотела спасти его.

Этот сон не давал ей покоя уже больше недели, тревога возрастала и, собираясь в Акидию, она никак не могла собраться: мысль о том, что ей придётся пробыть ещё месяц вдали от семьи, сводила с ума.

«Я выдержу, — думала она, а перед глазами вновь и вновь появлялся Гаральд в луже её крови. — В Кеосе всё хорошо. Родные в безопасности, муж жив, здоров и, должно быть, ищет новую жену… Это всё глупые кошмары… Я недалеко от Кунабулы, поэтому они мне и снятся…»

Подобным образом она уговаривала себя каждый день на протяжении недели. Король и особенно кронпринц убеждали госпожу побыть еще хотя бы неделю. Они предлагали ей посетить еще более красивые живописные места, где можно отдохнуть от суеты города и увидеть деревню на востоке, куда солнце заглядывает всегда прежде всего.

— Мадам, вы губите меня, — заявил за день до её отъезда кронпринц Дагорлад, улыбнувшись. — Прошу вас, останьтесь на неделю!

— Но что изменится за эту неделю, Ваше Высочество? — осведомилась Акме, обернувшись через плечо и лукаво улыбнувшись.

— Быть может, мне удастся уговаривать вас сменить подданство, — последовал ответ.

Акме тихо засмеялась и парировала:

— Увы, Ваше Высочество, я не соглашусь пойти на подобный шаг. Благодарю вас, я очень ценю вашу заботу.

— А мои желания? — спросил он, обходя кресло, в котором она сидела, и низко наклоняясь к ней.

— Я ценю и ваши желания, — сладко улыбнулась Акме, пронзительно взглянув на него. — Но я не в силах их исполнить. Прошу вас меня простить.

Акме решительно поднялась, почти оттолкнув кронпринца, и вышла из гостиной.

В день отъезда кронпринц Дагорлад был предупредителен, вежлив, но более не уговаривал ее остаться. Несмотря на тьму раннего сентябрьского утра, ее вышел провожать сам король. Ему было около шестидесяти, его когда-то пшеничного цвета волосы стали седыми, но он не изменил своей любви к ярким красивым нарядам.

— Заверьте Его Величество Арнила в моём глубочайшем уважении и стремлении биться единой силой против Кунабулы, — тихо произнёс он, целуя ее руку. — И позвольте пожелать вам удачи. Вы много пережили. И, полагаю, ваш путь будет еще долог. А я был бы счастлив осознавать, что в Архее живёт такая невероятная и прекрасная женщина, как вы. Да обойдет всех нас эта война!.. А теперь прощайте. Мои люди проводят вас до ущелья.

— Благодарю вас, Ваше Величество, — скромно ответила Акме, сделала реверанс, Горан помог ей сесть в карету.

Акме решила сэкономить время и добраться до Акидии через северо-западную часть Полнхольда, через ущелье, до которого следовало ехать не менее дня. Король отправил с госпожой послом около двадцати людей.

— Эреслав следит за нами? — тихо спросила Акме Горана в середине дня, когда они давали отдохнуть лошадям.

— Этим жестом он убивает двух зайцев, — последовал ответ. — Он следит за вашей сохранностью и смотрит, не поменяете ли вы курса.

Акме вздохнула, пытаясь высвободиться от пут тревоги, сжимавшей ее грудь все сильнее.

А вечером, когда они были близки к ущелью, карета вдруг, дернувшись, остановилась, и дремавшая герцогиня испуганно проснулась. Ей померещилось, что сердце ее зашипело, окутавшись в необъяснимый ужас и боль.

Акме отодвинула занавеску и выглянула. Среди ее людей и людей короля началась какая-то суматоха. Она видела атийца, который быстро что-то говорил, а остальные внимательно его слушали. Горан, нагнувшись, что-то читал, а один из атийцев светил ему лучиной.

Акме открыла дверь и вышла на улицу. Горан обернулся, и дыхание ее перехватило: в его глазах она увидела ужас, непонимание, потрясение… У этого сильного человека дрожали руки. Атийцы, полнхольдцы, все, как один, поглядели на герцогиню.

— Горан… — выдохнула герцогиня. — Почему мы остановились посреди ночи?.. Почему?.. — ей перестало хватать воздуха. — Это… что ты чита?..

— Послание из Карнеоласа, мадам, — глаза атийца, которого она видела впервые, были широко раскрыты. — Там…

— Мадам, — прервал его Горан, быстро складывая записку. — Нам лучше вернуться в Кеос…

— Что случилось? — шепотом спросила Акме, подходя к Горану.

Атийцы опустили головы. Все они были бледны, напуганы, потрясены.

Её затрясло.

— Горан! — хрипло выкрикнула герцогиня. — Го… — она прерывисто вздохнула. — Го…вори, что там! Что случилось в Карнеоласе? Я н-не могу сейчас вернуться… Я должна быть в Акидии…

Атийский гонец опустил голову.

— Вам следует быть сейчас в Кеосе… со своими детьми… — ответил Горан, повернувшись к ней. — Его Светлость герцог… — он запнулся.