Наследники Шамаша. Рассвет над пеплом

Гости зашептались и, как один, поглядели на брошенную красавицу Вильхельмину, которая сумела сохранить самообладание, однако надломленная страсть выдала её раздувавшимися ноздрями. Марта Вайнхольд же, напротив, расцвела и едва не бросилась к нему навстречу, однако взяла себя в руки и осталась стоять рядом с мужем, любезно глядя на опоздавшего гостя.

Александр, минуя всех, подошёл к молодожёнам, поздравил их, а после не замедлил поприветствовать отца и мать каждой из сторон. Затем он подошел к Бернхарду, что-то тихо ему сказал, тот кивнул, и Александра утянула к себе группа мужчин.

— Любопытно, — продолжал насмехаться Людвиг. — Что не хватало этому франту? Его, чужестранца неизвестного происхождения, была готова принять богатая красавица-вдова, он же отшвырнул её от себя, будто тряпку…

Ишмерай стало невообразимо противно находиться рядом с Людвигом Вельзером. Какое ему было дело до решения Александра?

— Быть может, дело было в характере мирры Райнблуме? — холодно произнесла Ишмерай.

— Неужто Вильхельмина чудовище до такой степени, что с ней нельзя было остаться даже за ее красоту, богатство и положение? — усмехнулся Людвиг.

Ишмерай извинилась, сделала книксен и покинула его, решив занять более выгодное местоположение.

Девушка делала вид, что без дела прогуливается по залу, наблюдая за танцующими, однако всё это время неотрывно глядела на Александра.

Душа трепетала и пела, готовая поднять её ввысь, к небу. Дышать же стало невозможно, когда Александр, так долго делавший вид, что не замечает её, вдруг кинул свой пронзительный взгляд через весь зал и нашел Ишмерай. Она застыла, не в силах отвернуться. Александр же не кивнул ей, не улыбнулся, не подмигнул. Он просто пристально глядел на нее какое-то время, пока к нему не подошёл Людвиг Шмиц. У мужчин завязалась беседа, они взяли по кубку вина, пока Ишмерай успокаивала свое острое разочарование.

Он молчал две недели, две недели не давал о себе знать, теперь же он вел себя так, словно не знал её! Ишмерай и представить не могла, что после всего того, что было, он мог показать подобную выдержку, что он мог вести их старую игру без труда. В то время, как Ишмерай сходила с ума, боролась со страстным желанием кинуться к нему и во весь голос прокричать мучавший её вопрос: «Где же ты был?!»

«И это всё?!» — подумала девушка, чувствуя себя бесконечно несчастной.

Заиграла музыка, нежная, загадочная, переливчатая, словно ручей, игристая, будто река. Насторожено вела она волны своей мелодии, подкрадываясь, собирая гостей в пары, услаждая слух, разжигая на лицах улыбки.

«Ах, какая прекрасная музыка! — подумала девушка. — Я давно не слышала ничего подобного!»

Гюнтер взял Мэйду за руку и увлек её в волны музыки. Госпожа Вайнхольд беседовала с Александром и Людвигом, глядя на первого влюбленными глазами, покачиваясь в такт музыки, явно надеясь, что он пригласит её танцевать. Но Александр крутил головой в разные стороны, кого-то выискивая в толпе гостей.

Ишмерай заметила, что к ней шёл Бернхард, явно желая пригласить её на танец. Но она ни с кем не желала танцевать, никого не желала видеть. Все в ней воспротивилось танцу с Адларом Бернхардом.

«Этого я уже не вынесу…» — подумала она, решив скрыться, пока не поздно.

Ишмерай снова поглядела на Александра и застыла. Мужчина решительным шагом пересекал зал. Он шёл в сторону Вильхельмины, и брошенная красавица уже распустила свои перья, готовая достойно ответить своему обидчику: дать отпор или радостно прыгнуть в его объятия, в которых он ей отказал.

«Если они помирятся, я покину эту свадьбу… — думала Ишмерай, горестно следя за направлением Александра. — Я сегодня же покину Аннаб… Прости, Мэйда, но я не смогу больше здесь находиться…»

Гости зашептались, глядя на решительного Александра и торжествующе, горделиво улыбавшуюся мирру Райнблуме.

Но, к изумлению всех, Элиас Садеган прошёл мимо Вильхельмины, на нее даже не взглянув. Кумушки и молодые девушки злорадно захихикали, склонив друг к другу свои головы, и злораднее всех — Марта Вайнхольд. Элиас Садеган ещё раз прилюдно оскорбил Вильхельмину. Поистине триумфальный день для мирры Вайнхольд.

Ишмерай подумала, что Александр покидает свадьбу, но он шёл не к выходу, не к Бернхарду, не к молодожёнам, чтобы попрощаться с ними.

У Ишмерай застыло сердце: он шёл в её сторону.

Она с запозданием подумала, что должна была предотвратить это, но ноги её приросли к полу. Александр сковал её одним лишь взглядом, который был направлен прямо на нее, при всех, никого не таясь. У неё кружилась голова, в висках стучала кровь. Она спала и видела сны наяву.

Александр остановился перед ней, сделал поклон, улыбаясь своей тёмной обольстительной улыбкой, тихо произнося:

— Сударыня Алистер, потанцуйте со мной.

У девушки потемнело в глазах. Она не двигалась.

— Нас неправильно поймут… — наконец, еле слышно выдохнула она. — Все будут смотреть на нас! И что-нибудь заметят!

— Все и так на нас смотрят, — умопомрачительно усмехнулся тот. — Все уже всё заметили. Пусть смотрят. Я хочу танцевать с тобой.