Наследники Витовта. Династическая война в Великом княжестве Литовском в 30-е годы XV века

Далеко не все вчерашние правители обширных земель литовской Руси пошли по пути претензий и конфликтов. Были и те, кто согласились сотрудничать с Витовтом и извлекли из этого определенные выгоды. Больше всех повезло князю Семену-Лугвеню: правитель Мстиславского княжества верой и правдой несколько десятилетий служил Витовту, а после его смерти успел несколько месяцев послужить новому великому князю Свидригайлу, всё это время сохраняя за собой удел (который впоследствии перешел к его сыновьям Юрию и Ярославу)[304]. Некоторое время после подчинения Витовтом Полоцка Лугвень, княживший там в 1379 г. и хорошо знакомый полочанам, был полоцким наместником. Потомки Явнутия сохранили за собой Заславль, а Федор Ольгердович и его сын Роман — Кобрин (что Витовт подтвердил специальной грамотой 1404 г.)[305]. Владимир Ольгердович, выведенный Витовтом из Киева, получил от него Слуцко-Копыльское княжество и стал ему служить. Эту традицию продолжил его сын Александр (Олелько), унаследовавший княжество. Судя по позднейшим упоминаниям, ему также принадлежали земли к северу от Мира, близ Новгородка Литовского[306]. В 1417 г. именно при дворе Витовта состоялась свадьба Олельки с Анастасией Московской — дочерью Василия I и внучкой литовского господаря (это подчеркивает связь данного брака с династической политикой Витовта)[307]. Ко временам Витовта восходят выслуги другого сына Владимира Ольгердовича — Андрея, расположенные к западу от Березины: Каменец, Логожеск и др.[308] По-видимому, имение в Литве, где-то к западу от Березины, получил и Иван Владимирович: в ноябре 1432 г. Свидригайло, совершавший поход на Литву, писал великому магистру, что к нему доставили жену его врага, князя Ивана Владимировича, с детьми и казной[309]. Очевидно, она была захвачена в имении, в то время как ее муж находился в Вильне или Троках. В таком случае это имение должно было располагаться где-то к западу от Березины, раз в том же письме, написанном из Борисова, сообщается о переходе Менска под власть Свидригайла. При этом сыновья Владимира Ольгердовича помнили о своей киевской «отчине», как и сами киевляне, что в перспективе привело к восстановлению Киевского княжества в трудный для центральной власти период начала 40-х годов XV в. Дмитрий Корибут, который взбунтовался против Витовта еще в 1393 г. и одним из первых лишился своего новгород-северского удела, под конец жизни (в 1404 г.) служил Витовту[310]; эту традицию продолжили его сыновья. Интересны сведения об их владениях. Судя по участию Корибута в походе на Смоленск, какие-то владения у него были уже в 1404 г. Из упоминаний в позднейших актах известно, что Корибут держал Мядель (позже переданный боярину Андрею Саковичу) и Заберезынье к юго-востоку от Крева[311] (от которого впоследствии были прозваны Заберезинскими получившие его литовские бояре Римовидовичи[312]). К сожалению, в этом акте ничего не говорится о том, перешел ли Мядель к кому-либо из сыновей Корибута — Федору, Андрею или Сигизмунду. Зато известно, что Федор Корибутович унаследовал Заберезынье[313], а кроме того, держал еще одно близлежащее имение — Лоск (Лошеск)[314]. Сигизмунд Корибутович некоторое время княжил в Новгороде-Северском, как и его отец, но в 1422 г. по приглашению гуситов отправился в Чехию, и его судьба надолго разошлась с Великим княжеством Литовским[315]. В свою очередь, дочь Корибута Мария служила при дворе Витовта («на сенех»), и тот выдал ее замуж за князя Федора Львовича Воротынского, чтобы укрепить установившуюся примерно в то же время вассальную зависимость этого верхнеокского княжества от Вильны[316].

Как видим, стремясь компенсировать потери конца XIV в., Витовт жаловал, с одной стороны, крупные территориальные комплексы, которые можно назвать удельными или «полусуверенными» княжествами; с другой — отдельные села в «держание» или даже дани, материальные ценности — деньги, меха и т. д. Предметом особой заботы Витовта был его младший брат Сигизмунд Кейстутович, между 1408 и 1422 гг. (более точные данные отсутствуют) получивший Стародубское княжество. Почти все перечисленные князья (за исключением Явнутьевичей Заславских и Сигизмунда Кейстутовича) были Ольгердовичами. И все они получили или сохранили владения либо в белорусской части ВКЛ, в относительной близости к владениям литовских панов (в тех случаях, когда это не представляло потенциальной угрозы для великокняжеской власти[317]), либо в чернигово-северских землях, имевших прочные «княжеские традиции».