Наследники земли

– Нет! Я не то хотела… – Катерина нахмурилась и осторожно толкнула Уго на постель, а затем села рядом и принялась гладить ему грудь. – Да, ты все сделал не так, просто ужас. Зато сейчас у тебя есть возможность все исправить.

Уго подумал, что это ему снится, но первые рассветные лучи просачивались в окна. Он открыл глаза: Катерина все еще спала. В дверь дома яростно стучали. Уго сел, прислушался и разбудил Катерину.

– В чем дело?

Снизу раздавались крики. Громче всего слышался голос Барчи. Кричали громко и долго.

– В чем дело? – не унималась Катерина.

Уго не стал излагать ей свои предчувствия. Они вскочили с кровати и выбежали из комнаты. Голоса стали громче. Юный мавр стоял на площадке, прижавшись к стене. Он был испуган. Уго и Катерина спустились, натыкаясь друг на друга, поскольку лестница была слишком узкой. Внизу стоял судья, его сопровождало полдюжины вооруженных солдат. Барча кричала во все горло и махала руками, а гречанка пыталась спрятаться за ее спиной, крепко сжимая решение об освобождении, выданное епископом. Несколько любопытных вошли в дом, с улицы их подпирали другие зеваки.

– Схватить ее! – приказал судья, не обращая внимания на крики мавританки.

– Она свободна! – крикнула Барча.

– Она свободна! – вторила Катерина.

Некоторые ротозеи нерешительно их поддержали.

– Епископ даровал ей свободу! – вмешался Уго.

– Епископ не может даровать свободу никакому рабу, – ответил судья и жестом приказал своим людям арестовать гречанку.

Барча и Катерина разразились истошными воплями, когда солдаты набросились на мавританку и Елену, которая за Барчей пряталась. Какие-то зеваки поддержали женщин. Уго не сомневался, что будет дальше: судья обнажил свой меч, двое помощников приготовили копья.

– Ради бога! – воскликнул Уго. – Вспомни, что ты сказала вчера. Не мешай. Епископ ее защитит.

– Прислушайся, женщина, – посоветовал судья.

– Барча, пожалуйста, – взмолился Уго. – Катерина, – попросил он помощи у русской.

– Мы обратимся к епископу, – сказала Катерина. – Хватит, Барча.

Мавританка опустила руки и склонила голову, и тут солдаты окружили Елену, которая смотрела на Уго и Катерину со слезами на глазах.

– Мы придем за тобой! – пообещала Катерина. – Не волнуйся, Елена! Ты будешь свободна!

Гречанку схватили. Босую, в одной только простой белой рубашке, которая была ей слишком коротка и едва доходила до колен. Соседи хватались за копья стражников, Елена, сжимая в руках решение об освобождении, шла по бедному кварталу, населенному вольноотпущенниками, которые криками и аплодисментами ее подбадривали.

– Быстро! – закричала Барча. – Одевайтесь, и бежим ко дворцу епископа.

Они шли тем же маршрутом, что и процессия во главе с судьей: по Госпитальной улице до Рамблы и ворот Бокерия у западной стены. Пытались бежать, но приступ кашля заставил мавританку остановиться.

– Ступайте, – задыхаясь, проговорила Барча. – Я догоню.

Они не решились и, подождав, когда мавританка придет в себя, пошли дальше по улице Бокерия по направлению к площади Сант-Жауме. Барча ускорила шаг. Уго и Катерина следовали за мавританкой.

– Куда ее повели? – спросила Барча.

– В тюрьму, – ответил Уго. – Или, может, в дом хозяина, – поправился он, заметив тревогу в глазах мавританки.

– У нее нет хозяина, – твердо сказала Катерина. – Она свободна.

Барча снова закашлялась.

– Идите, – поторопила их мавританка.

На площади Сант-Жауме Уго и Катерина увидели, что множество людей бежит ко дворцу епископа.

– Что случилось? – спросил Уго у какой-то женщины.

– Беглая рабыня, – был ответ. – Ее хотят повесить на Новой площади.

Толпа едва не сбила их с ног, когда они втроем остановились на улице Бисбе. Катерина чуть не упала на Уго, а тот не смог ее поддержать – новость потрясла его до глубины души.

– Она свободна! – закричала Катерина.

– Кто? – спросил прохожий. – Эта гречанка, о которой все говорят? – Катерина закивала. Прохожий расхохотался. – Теперь вы увидите, насколько она свободна. Епископ не может освобождать рабов…

Слова прохожего растворились в шуме толпы.

– Она свободна, – прошептала Катерина.

Уго хотел ее обнять, но Барча его опередила. Так они и шли по улице Бисбе, пока не миновали старые ворота Декумана и не пришли на Новую площадь. Толпа уже окружила виселицу, установленную перед собором, совсем рядом с дворцом епископа. Уго не видел Елену, хотя догадался, что она стоит в центре круга из копий, которые торчали над головами людей. Наконечники блестели на рассветном солнце. Даже Барча, яростно расталкивавшая локтями народ, не смогла пробиться ближе.

– Ее повесят? – прямо спросила Катерина, глядя куда-то вдаль – много дальше перекладины, с которой свисала веревка.

– Да, – растерянно ответил Уго.

Барча все еще силилась пробиться к виселице.

В этот момент загудела труба, к ней присоединилась вторая. На площадь вышли члены городского совета. Воцарилось молчание. Глашатай взобрался на помост, где находилась виселица.

– По приказу судьи города Барселона… – объявил глашатай.