Наследники земли

– А еще он посоветовал нам поговорить с тобой, – перебил поденщик. – Он сказал, ты человек справедливый и, может быть, наймешь нас на работу.

Уго задумался.

– Давайте для начала осмотрим виноградник, – предложил новый хозяин.

Один поденщик даже не пошел смотреть; второй быстро исчерпал запас оправданий, а Уго все продолжал указывать на недоделки и небрежности. Кустов впереди оставалось еще немало, когда поденщик плевком распрощался с Уго и поплелся догонять товарища.

Уго дождался наступления тишины и огляделся, созерцая свой новый виноградник, столь же просторный, сколь и запущенный. Он услышал звуки поля и ощутил на своем лице жар солнца. Он не должен оставлять без заботы и виноградник Саула, до Сант-Висенс-де-Сарриа отсюда недалеко. А еще он должен раздобыть для Берната сведения о кораблях!

– Я как-нибудь изловчусь, – пробормотал Уго, садясь на корточки перед лозой. – Ну, что с тобой не так? – спросил он, поглаживая побег.

Виноградник церкви Святой Марии у Моря располагался совсем рядом с городом, на полпути между воротами Сант-Антони в новой стене Раваля и монастырем Вальдонселья. При винограднике имелась маленькая ферма с огородом и фруктовыми деревьями. Даже небрежение, с которым бывшие арендаторы относились к своему жилищу, не омрачило радости Уго, когда он переступил порог. Здесь ничто не напоминало хутор Рокафорта, который богатые барселонцы строили, ориентируясь на стиль своих дворцов. У святых отцов дом был старинный и сельский, выстроенный на манер сторожевых башен: квадратный, с толстыми, крепкими каменными стенами; нижний этаж предназначался для скота, хотя в данный момент никаких животных на ферме не было; в подвале был вырыт земляной погреб, а наверху, на втором этаже, куда распространялось и тепло от скота, располагались очаг и две спальни. Уго прогулялся по этим комнатам: очаг оказался в хорошем состоянии, в каждой спальне стояло по кровати, здесь-то и ночевали поденщики. Щелястый сундук, стол и три изъеденных жучком табурета представлялись юному виноделу настоящим сокровищем. Ромеу одолжил знакомцу мула и повозку; за несколько ходок от давильни и обратно Уго переправил на ферму свой небогатый скарб, бочки с вином от лоз, что рядом с Вилатортой (особым вином Дольсы), и перегонный куб для изготовления aqua vitae.

В первый же день он заночевал на новом месте.

Уго снова прибег к найму рабов, на этот раз двух, вот только условия договора с Ромеу пришлось пересмотреть.

– Я больше не смогу помогать тебе с наделом: с двумя виноградниками это совершенно немыслимо.

– Тогда придется платить. Думаю, для тебя было бы выгоднее сразу купить рабов, – посоветовал Ромеу.

Уго отказался. Он не мог себя представить хозяином человеческого существа. И все-таки дел у него стало так много, что парень не успевал даже приготовить еду, а рабы вообще не умели готовить. И тогда он нанял еще и рабыню, хотя Ромеу его и отговаривал.

– Уго, это не имеет смысла, – убеждал юношу и Раймундо. Винодел пришел в меняльную контору, чтобы забрать часть своих денег и оплатить наем рабов. – Может быть, ты и не их владелец, но все равно ты пользуешься их трудом, их рабским положением. Разве это не одно и то же?

– Но ведь они не мои, – упирался Уго, как будто освобождая себя от чувства вины.

– Так лучше бы они и были твоими, – улыбнулся Раймундо. И пояснил в ответ на вопросительный взгляд: – Я уверен, ты будешь обходиться с ними лучше, чем Рокафорт и его люди. Он же заменяет рабов, как только они хоть чему-то обучатся, верно? Ты сам мне рассказывал. – (Уго пришлось согласиться.) – А ты хоть раз подумал, куда девается раб, которого ты обучал, в чьи руки он попадает? Ты проявишь о них куда больше заботы, а потом, если уж так о них печешься, можешь отпустить на свободу, как только они окупят цену, за которую ты их приобрел. Ты ведь знаешь, что обычно хозяева, попользовавшись трудом рабов, назначают им выкуп гораздо больше той суммы, в которую они когда-то обошлись.

– Все мы рабы Божьи, – изрек отец Пау после мессы в следующее воскресенье, когда Уго поделился своими сомнениями. – Почему, как тебе кажется, мы называем Его Господом? А посему наше положение в этом мире не имеет значения. Большинство каталонцев – сервы своих хозяев, многие из них еще и привязаны к земельным наделам. В последние годы «дурные обычаи» сделались еще суровее, у хозяев появилось еще больше власти над сервами. А сами хозяева, в свою очередь, являются вассалами других хозяев, и так пока цепочка не доберется до короля. Что важно, Уго, – так это свобода души. Купи себе рабов и наставляй в католической вере. Обрати их и сделай добрыми людьми, служащими Богу – единственному Господину, которому следует присягать на верность.