Наследница по найму

Чейз поднял корзину.

– Давайте пройдемся.

Они в молчании двинулись вдоль Портман-сквер.

– Я видел шрамы у Джереми на плечах. Наверное, он был тогда еще совсем мальчишкой.

Бет чуть выпрямилась и уставилась прямо перед собой.

– Ему было тринадцать… в первый раз.

– Финли?

Бет кивнула.

– Надо было мне догадаться, что до этого дойдет. Это зверь… Он получал удовольствие от жестокости: бил свою лошадь, бил жену…

– Если бы он попытался сделать такое снова, после того как вы покинули его дом, если бы попытался напасть на Джереми на улице или у вас дома… Джереми уже не мальчишка. Будь он на пару лет старше, мог бы и отказаться это терпеть. Никто не винил бы его в том, что он больше не хочет никому позволять так с ним обращаться.

Бет глубоко вздохнула.

– Вот, значит, как вы думаете? Что это мой сын его убил? Собираетесь поклясться в этом на суде, чтобы отвести подозрения от Минервы?

– Я ни в чем не собираюсь клясться. Мне не в чем клясться. Я просто добавил мысленно свои выводы к списку, не подтвержденные никакими фактами.

Бет скрестила руки на груди и наконец посмотрела ему в глаза.

– Ваш вывод неправильный. Джереми бы никогда этого не сделал.

– При определенных обстоятельствах любой способен на убийство, поэтому до сих пор случаются войны.

– А я вам говорю, он здесь ни при чем: я знаю это наверняка.

Чейз не сказал вслух, что ей неоткуда об этом знать, что, даже если нам кажется, что мы в ком-то совершенно уверены, мы не можем быть уверены по-настоящему. Он не сказал, что как мать она, разумеется, верит, что ее сын не способен на такое, каким бы оправданным ни был этот поступок.

– Я точно знаю, что он не убивал этого выродка, – сказала она твердо, словно прочитав его мысли. – Потому что Финли застрелила я.

Она помолчала и продолжила:

– Он опять причинил боль моему сыну. Никогда раньше не видела Джереми таким взбешенным. Всегда наступает момент, когда мальчишка уже не мальчишка и не может такое терпеть. Это вы правильно угадали. Я поняла, что это только вопрос времени, когда терпение Джереми лопнет, и тогда его либо повесят, либо сошлют, потому что кто он такой против его светлости.

Чейз даже не думал о том, чтобы задавать вопросы или требовать поделиться с ним сведениями. Он подозревал и Бет, но быстро отказался от этой версии: Бет лечила и помогала, а не убивала.

– А потом тот человек начал всюду совать свой нос, вроде вас. Мистер Финли нанял его, чтобы найти доказательства, что у нее был любовник, или состряпать их. Мне это не понравилось. Я опасалась, что он легко придумает то, чего нет. Потом, он мог просто похитить ее. Кто бы об этом узнал и кому было до этого дело, кроме меня? Хоть она и ушла от него, но в безопасности не была, так ведь?

– Верно.

У нее не было родственников, на которых она могла бы положиться и у кого могла бы искать помощи, поэтому Минерва оставалась в опасности, пока была замужем за Финли.

– Последней каплей стало то, что он явился прямо к нашим дверям верхом на лошади. Когда Минерва его увидела, у нее лицо стало как у покойницы. Джереми вышел к нему и велел убираться, заявив, что здесь у него нет никаких прав. В ответ Финли исполосовал моего мальчика хлыстом, сидя на лошади. В конце концов Джереми удалось выхватить у него хлыст и отбросить в сторону, но у него остались кровавые следы на лице и шее – словно мы снова погрузились в прежний кошмар, от которого только-только успели пробудиться. Так что я взяла пистолет, который мы держали в доме, и подкараулила его на конной прогулке в лесу. Ему нравилось там гулять, даже если земля и не принадлежала ему. Нравилось представлять себя лордом большого поместья, хоть он и не был толком никаким лордом.

– Он не удивился, встретив там вас?

– В первый момент он подумал, что я принесла ему письмо от Минервы, и выглядел довольным. Когда я велела ему на пушечный выстрел больше не приближаться ни к ней, ни к моему сыну, сказала, что не допущу этого, он попытался ударить хлыстом меня. Признаюсь, тут у меня в глазах почернело. Я прятала под шалью руку с пистолетом и просто… – Она часто заморгала. – Я старалась вызвать у себя угрызения совести, ведь я женщина богобоязненная, но не могла поверить, что Бог осудил бы меня. Мать не сидит в стороне, когда мучают ее сына. Ему тогда было всего семнадцать. Еще совсем мальчик. А Минерва… Я бы не вынесла, если бы ей снова пришлось через это проходить. И я не думаю, что она бы с этим смирилась. Она сильно повзрослела к тому времени – и в смысле ума, и в смысле самоуважения. Если бы он снова ее заполучил, она бы стала отбиваться. И рано или поздно он бы ее убил. Он был способен на убийство.

Бет остановилась и, скрестив руки на груди, оглядела парк. Чейз посмотрел на нее. «Что же теперь делать?» Этот невысказанный вопрос тяжело повис между ними.

– Если бы заподозрили Минерву, я бы во всем призналась: хочу, чтобы вы это знали. Я бы ни за что не позволила ее повесить. Я уже к этому готовилась, старалась, как могла, покончить со всеми делами, но тут его гибель признали несчастным случаем. Это был дар свыше.