Наследница в алых шелках

Кевин вошел в гостиную. На мгновение всё смолкло, любопытные взгляды обратились к двери, чтобы посмотреть, кто пришел. Затем снова раздался шум разговоров. Две жены его кузенов не сумели скрыть разочарование. «А, это всего лишь ты», – говорили их лица.

Явились все – по крайней мере все, кто посещал семейные сборы. Его отец не удосужился прибыть, как и братья отца, по большей части жившие в деревне и редко наведывавшиеся в Лондон. Но его двоюродные братья почтили тетю Агнес своим присутствием, как всегда, нарочито демонстрируя свое положение и привилегии.

Члены семьи, считавшие, что должны были получить деньги, которые унаследовала мисс Джеймисон, собрались для того, чтобы хорошенько поглядеть на воровку, разрушившую их давние сладостные ожидания.

Тетя Агнес и тетя Долорес мило беседовали на кушетке. Агнес увидела Кевина и жестом попросила подойти к ним.

– Мы никак не придем к согласию, – вздохнула она, словно спор с сестрой был чем-то необычным. – Когда станем спускаться к ужину, где следует находиться мисс Джеймисон?

– Я говорю, что она почетная гостья и заслуживает некоторого преимущества, – сказала Долорес. – Агнес настаивает, что она должна замыкать вереницу дам.

– Ни по положению, ни по происхождению ей вообще не положено никакого места, – возразила Агнес.

– Вы как-то намекнули ей, что она почетная гостья? – спросил Кевин. – Мы все знаем, зачем вы даете этот ужин, и нам всем известно, что она на нем – «главное блюдо», но это не одно и то же.

– Ей я не писала, что она почетная гостья.

– А остальным писала, – вставила Долорес. – Пусть ты не выразилась прямо, но дала понять, что ужин – это возможность познакомиться с этой самой мисс Джеймисон.

– Право же, сестра, иногда ты – сущее испытание. Мне кажется, ты перечишь оттого, что это доставляет тебе извращенное удовольствие. Как говорит Кевин, это не одно и то же. Она будет замыкающей, как и принято.

Долорес пожала плечами.

– Уверена, что она не почувствует никакой разницы, так что не стану объяснять свою точку зрения. Что, в конечном итоге, такая женщина может знать о первоочередности?

Ничего, подумал Кевин. Пока ничего. Но однажды узнает. Миссис Маркленд ей все объяснит. Однако нынче вечером Розамунда не заметит множества мелких оскорблений. А он, Кевин, будет идти рядом с ней, следом за Чейзом и Минервой. Защита со всех сторон, кроме тыла, где всем надоедать будет кузен Филипп.

Словно в ответ на эти мысли перед ним появился Филипп. Самый молодой из кузенов и, как соглашались все, подающий меньше всего надежд, Филипп был одет в новый жилет с золотыми пуговицами и в яркую зелено-желтую полоску. Его сюртук выглядел тоже новехоньким и сшитым по последней моде, которая не нравилась Кевину, потому что узкие рукава слишком стесняли движения.

– И где же эта мисс Джеймисон? – спросил Филипп так громко, что его услышал Уолтер, старший из кузенов, сидевший неподалеку на стуле. Подвижное лицо Филиппа приняло комически-любопытное выражение. – Шляпница, как я слышал. Видимо, дядя все-таки начал сходить с ума, раз все оставил женщине, делающей шляпки.

– Конечно, куда лучше было бы оставить все тебе. Вот только, если бы он так поступил, наследство бы давно исчезло, так что, по крайней мере, в этих руках оно протянет немного дольше. – Кевин указал на грудь Филиппа. – Интересный жилет.

– От Харрингтона, – горделиво ответил Филипп.

Кевин презирал людей, которые рассказывали, где покупают свои наряды. Филипп все время об этом болтал, словно дорогая одежда делала его стоящим человеком.

– Полагаю, это означает, что тебе повезло за ломберными столами.

Филипп часто заморгал.

– Конечно.

Едва ли «конечно». Уж если кому и не везло в карты, так это Филиппу. Тягу к игре он унаследовал от отца, как и привычку к расточительству и недостаток здравого смысла. Прошлой осенью он по уши увяз в долгах, и лишь милость Божья спасла его от жестокого урока. Милость и загадочное исчезновение из Уайтфорд-Хауса редкой статуэтки эпохи Возрождения. Чейз выяснил судьбу небольшой бронзовой фигурки и получил описание продавшего ее человека, которое сильно напоминало его младшего кузена.

Николас решил не обращать внимания на пропажу и не вступать в конфликт с Филиппом, но этому кузену было отказано в свободном доступе в особняк герцога. Если уж на то пошло – в жилища всего семейства.

– Может, пошит он у Харрингтона, но материал выбирал ты, – сказал Кевин. Он внимательно рассмотрел жилет. – Прекрасная работа. Жаль, что безвкусная.

Филипп залился краской.

– Как будто ты в моде разбираешься. Держу пари, уже несколько лет не можешь позволить себе новый сюртук. Тот, что на тебе, скоро расползется от старости.

– Он, по крайней мере, не вульгарный.

– Вульгарный? – фыркнул Филипп. – У тебя явно нет чувства стиля.

– Такой жилет купил бы деревенщина, поселившийся в Лондоне, в надежде показаться модным.

Филипп уже сделался пунцовым.

– Ты невыносим. Так все думают, не правда ли, Уолтер?

– О да, – протянул Уолтер. – Но жилет и вправду вульгарный. Этого нельзя отрицать.

У потерявшего дар речи Филиппа отвисла челюсть. Он ушел.