Наследница в алых шелках

Ей пришлось выдержать очередной его раздраженный вздох.

– Они были бы слишком дороги. В них сотни деталей, хитроумно соединенных одна с другой. Создать маленькую копию было бы еще более сложным делом.

– Это я понимаю. И потому сначала обратилась к часовщикам. Полагаю, ремесло тут то же самое.

Они шагали молча.

– Похожее, – наконец ответил Кевин.

– Один из часовщиков дал мне этот адрес и сказал, что здешний мастеровой, возможно, захочет попробовать. – Она помахала листком у него перед лицом. – Мне не нужно ничего наподобие того лебедя. Просто женщина, надевающая шляпу. Очень просто. Руку поднять, шляпу надеть, руку опустить. Хотя даже механический человек размером поменьше будет забавной игрушкой. Если он маленький, то неважно, натыкается он на предметы или нет.

Снова молчание. Затем:

– Даже простые обойдутся слишком дорого, чтобы родители покупали их для детей.

– Из моего круга – разумеется. Но не из твоего. Твой круг балует своих отпрысков. Вот поэтому иные из них вырастают совершенно невоспитанными.

Увидев нужную вывеску, она ускорила шаг и перешла улицу. Он тотчас нагнал ее.

– Я тебя сопровожу.

– Нет, не смей.

– Тогда подожду снаружи.

– Помешать тебе я не смогу. Делай что хочешь.

Розамунда откинула щеколду и вошла в здание.

Полчаса спустя она снова вышла на улицу. Кевин отлепился от стены.

– Должно быть, все прошло хорошо. По крайней мере, ты улыбаешься.

– Не твоими стараниями. – Она была очень довольна собой, так что больше брюзжать не могла. – Он возьмется за это дело. Я достаточно четко нарисовала ему фигуру, чтобы он понял замысел. Сама идея ее сделать зачаровала его. В основном он делает детали для часовых механизмов, которые собирают другие мастера, и его увлекла мысль о том, чтобы самому использовать их для другой цели.

– Значит, тебе все удалось. Идем, я провожу тебя до экипажа. Не следует тебе одной находиться на этой улице. Обещай, что больше не появишься здесь без провожатого.

Она разрешила ему идти рядом.

– Приношу свои извинения, – сказал Кевин. – Можешь забыть эту ссору?

– Не уверена. Ты без причины обвинил меня в предательстве. Если ты мне не доверяешь, то нам нет смысла заводить какие-то иные отношения, кроме делового партнерства.

– Признаюсь, я вел себя отвратительно. Сделал выводы, когда нужно было сперва узнать твои намерения. Я очень тебе доверяю, Розамунда. Не думаю, что вел бы себя так, если бы не доверял.

Она остановилась и подняла к нему лицо.

– Я знаю, насколько это изобретение для тебя важно. И понимаю. Я могу не всегда с тобой соглашаться, но никогда не сделаю ничего, чтобы подвергнуть твои планы опасности. Ты очень ранил меня, предположив, что я на это способна.

Вид у него был сокрушенно-виноватый, и поделом.

– Я это знаю.

– Если и вправду знаешь, то я могу тебя простить.

Он улыбнулся.

– Поскольку непростительно с моей стороны было устроить скандал на улице, думаю, столь же непростительно будет тебя тут поцеловать.

Он наклонился для поцелуя. Она отвернула голову.

– Не здесь. И не сейчас. Может, вечером, если обещаешь, что будешь очень любезен со мной.

Вспышки света окропляли небо тысячами крохотных огоньков. Вновь и вновь раздавался трескучий грохот, и ввысь взмывали фейерверки.

Через два дня после ссоры Розамунда попросила вечером сходить в сады Воксхолл, и Кевин согласился.

– Я была там раньше, – сказала она. – Но хочу, чтобы все было честь по чести.

Они посидели в кафе-беседке и поели тамошней ветчины, а затем под музыку прогулялись по саду. Теперь, когда сгустились сумерки, она поняла, что пришло время сказать правду.

Она обещала, что сегодня объявит ему свое решение о замужестве. И вот настал назначенный день, а она уходит от разговора на эту тему, потому что сначала нужно обсудить другой вопрос. У нее было подозрение, что после этого вопрос о свадьбе отпадет сам собой.

Грохот смолк. В небе сияли только звезды. Зрители разошлись, вернувшись к другим развлечениям и удовольствиям.

– Пойдем погуляем на дальних дорожках, – сказала Розамунда, поворачивая в сторону рощицы в западной части садов. – Я там никогда не была. Все меня предупреждали, что для одинокой женщины там небезопасно.

– Это скорее недопонимание, нежели опасность.

– Недопонимание может быть самой страшной опасностью. – Она вгляделась в прохожего. – Когда я в прошлый раз тут была, было оживленнее. И больше людей твоего круга.

– Сады с развлечениями выходят из моды. К тому же сегодня дают большой бал. Из тех, куда непременно хотят попасть все дамы.

– И, однако, ты не там. Тебя не пригласили, или ты обидел хозяйку дома?

Он улыбнулся печальной, слегка кривоватой улыбкой, которая ей так нравилась.

– Возможно, я считаюсь не лучшим представителем общества, но меня не избегают, что бы там ни говорила моя родня. Меня пригласили. Я решил не ездить. Мне куда приятнее проводить время с тобой, чем танцевать с толпой скучных женщин.

– Уверена, что не все они скучные.

– Но очень многие.

На самом деле он этого не знал. Он так полагал, поскольку большие шумные балы были ему не по вкусу.