Наследница в алых шелках

– Он иногда пользовался услугами дома. Я ела вместе с женщинами, и они говорили о нем, и одна из них как-то указала мне на него. Мы с ним познакомились, когда тяжело заболела одна из женщин, у которой он часто бывал. Ее звали Мари. Миссис Дарлинг считала, что у нее холера, поэтому заперла ее в комнате и велела никому туда не заходить, только еду оставлять у двери. Я не послушалась хозяйку и ухаживала за ней, молясь, как бы самой не заболеть. Сказала миссис Дарлинг, что нужно позвать врача, но за ним не послали.

– Теперь миссис Дарлинг нравится мне меньше. Жадность все-таки перевесила. Ей не хотелось, чтобы ее заведение считали местом, где водятся болезни.

– Как-то вечером, когда я ухаживала за Мари, вошел герцог. Его как будто не волновало, заболеет он или нет. Может, герцоги и в этом какие-то особенные.

– Вряд ли. Он не очень следил за своим здоровьем.

– Герцог послал за врачом, и мы немного поговорили, пока ждали его. Когда все закончилось, он расплатился с доктором, а потом и мне дал мешочек с деньгами. Десять гиней. Я столько денег никогда не видела за всю свою жизнь.

Он продолжал обнимать ее под сенью деревьев, а из сада до них долетали далекие, но радостные звуки веселья.

– Как ты добра, что ухаживала за той женщиной. Хотя это и было опасно. Она выжила?

Розамунда кивнула.

– Как только ей стало лучше, она уехала. – Розамунда высвободилась из объятий Кевина и поглядела на него. – Вот и все. Мне было нужно, чтобы ты знал.

Они снова неспешно зашагали по дорожке. Прошли мимо фонаря, и она посмотрела на своего спутника. Его изящный профиль принял выражение, которое она хорошо знала. Он над чем-то размышлял. Скорее всего, думал о ней. О сделанном им скоропалительном предложении.

– Если ты там работала, тебя наверняка видели, – сказал Кевин. – Большинство слуг не замечают, но сомневаюсь, что с тобой получилось так же.

Он увидел проблему и осознавал ее серьезность.

– Случались ли какие-нибудь недопонимания со стороны клиентов?

– Хорошо ты выразился, Кевин. Да, случались, несколько раз. Двое мужчин спрашивали обо мне у миссис Дарлинг. Предлагали хорошие деньги, но я сказала «нет». Другой клиент увидел меня, когда я прибирала в комнате, и не удосужился справиться у миссис Дарлинг. Я позвала на помощь, прибежали две женщины и привели его в чувство. Если был кто-то еще, то я об этом не знала. – Она резко остановилась и поглядела на него. – Я ни разу не торговала собой, если ты об этом хочешь спросить.

– Не хочу.

– А похоже, что хотел. Я не возражаю. Ты должен все знать.

– Должен, но не по той причине, по какой ты думаешь.

Они вернулись к началу дорожки. С одной стороны от них стояла тьма, с другой горели фонари и светильники. Он посмотрел на нее.

– Ты необычайно храбра и честна, раз призналась мне во всем этом.

– Ты уже знал.

– Тебе было неизвестно, что я знал. А что за вопрос ты хотела задать мне?

Она замялась. Кевин, так сказать, принимал ее такой, какая есть. Он верил, что она жила в том доме именно так, как рассказала. Он верил ей. Она не сомневалась, что во время напряженных раздумий, пока они гуляли, Кевин тщательно обдумал все последствия, которые могли повлиять на его дальнейшую жизнь.

Теперь спросить его, убил ли он дядю, стало бы тягчайшим оскорблением. Предательством. Чего этим можно достигнуть? Если он из тех, кто способен на это, он из тех, кто об этом соврет.

Все сводилось к тому, чему она поверит. Во что она поверит. Примет ли она того человека, которым он ей кажется, которого она так хорошо узнала.

Розамунда понадеялась, что здравый смысл ей не изменил, как в случае с Чарлзом.

– Хотела лишь с просить, по-прежнему ли ты думаешь, что этот брак по расчету – хорошая затея.

Он взял ее ладонь и склонился над нею, чтобы поцеловать.

– Я думаю, это великолепная затея.

– Тогда нужно воплотить ее в жизнь, прежде чем один из нас поймет, что мы оба сумасшедшие.

Глава 19

Они поженились неделю спустя, проведя тихую церемонию венчания в церкви Святого Георгия. Розамунда была в кремовом платье, которое заказала по возвращении из Парижа.

Гостей было очень немного. Пришли Минерва, Чейз и Холлинбург, а еще – камеристка Розамунды Дженни. Больше из родных Кевина никого не было, даже его отец не появился.

После принесения обетов Розамунда повернулась и увидела у самого входа в церковь Беатрис. Она переживала, что подруге не понравится ее замужество, но Беатрис легонько помахала рукой и улыбнулась, после чего сразу же выскользнула из храма. Розамунда гадала, заметил ли ее Кевин.

Единственное, о чем она жалела – это о том, что рядом не было Лили. Однако она известила сестру о свадьбе и получила ответ, где та выражала свою радость за нее. Лили, наверное, испытала облегчение от того, что ее старшая сестра все-таки не стала падшей женщиной.

Минерва устроила у себя в саду небольшой праздничный завтрак. Погода стояла прекрасная, и за столом произносилось множество здравиц и пожеланий счастья. Наконец молодожены уехали к Розамунде домой, чтобы начать избранную ими семейную жизнь.

Она была у себя в спальне, когда вошел Кевин. Дженни сразу же вышла.