– Что с тобой? – прошипела Розамунда. – Это была грубость на грани жестокосердия.
– Он – тот самый конкурент, что обошелся нам в две тысячи, не говоря уже о процентах с прибыли.
– Ты этого не знаешь.
– Не знаю? Интересно, что именно Форестье рассказал ему о том, что у нас есть.
– Не спеши сразу подозревать предательство, Кевин. Мне показалось, будто Форестье и вправду посчитал, что у тебя может найтись решение там, где он был бессилен, а еще, что мистер Лавлейс окажется нам полезен в нашем предприятии.
Он сбросил ее руку со своего локтя.
– Мне это не интересно.
– От того, что выслушаешь, худо не станет. Может, это ничем и не кончится, но мы должны по крайней мере…
– Черт подери,
Она прищурилась. Потом отступила на два шага, развернулась и вернулась в гостиную.
В тот вечер, войдя в спальню, он обнаружил на туалетном столике длинный лист бумаги. Он глядел на него, пока камердинер помогал ему раздеться.
– Это принесла миссис Реднор, сэр, – сказал Моррис, откладывая в сторону сюртук.
Кевин поднял бумагу и поднес ее к свету. Похоже, это был чертеж, который Лавлейс достал из кармана.
Он не видел Розамунду с той минуты, как она вернулась в гостиную. Весь день она провела в шляпной мастерской и велела подать ужин к себе в спальню. Все это время Кевин размышлял над задумками для нового изобретения, но даже так он не мог не заметить охватившее дом натянутое молчание.
Теперь он вгляделся в бумагу. Записки не прилагалось, но все и так было ясно.
Выругавшись, он рухнул на диван и поднес проклятую бумажку к лампе на столе, чтобы та осветила чертеж. Вот так женщины выигрывают битвы. Слабый пол? Да черта с два. У мужчин нет ни единого шанса.
Розамунда повернула голову и вжалась лицом в подушку. Только это оказалась не подушка.
Ее обняла чья-то рука.
Неудивительно, что ее беспокойный сон сделался сладким.
– Ты здесь, – пробормотала она.
– Ты против?
Она покачала головой и погрузилась в покой, который ей всегда давали его объятия. Розамунда была так рада, что он пришел. Она провела вечер, полная гнева, убежденная в своей правоте, но ко времени отхода ко сну заволновалась, что он даже не обратил внимания на выставленную ею дистанцию, а ее обиду, пожалуй, счел раздражающей и скучной.
Возможно, так оно и было. Может, он даже не заметил ее отсутствия. Сейчас ей это было безразлично, поскольку его объятия согревали ей сердце осознанием их особой нежной дружбы.
«Не дружбы, – сказал ее внутренний голос. – Назови это любовью, ведь это ее ты чувствуешь».
– Проблема с машиной решаема, если над нею призадуматься. Я вышлю ему свое предложение.
Машина? Предложение? Ах да. Мистер Лавлейс.
– Очень великодушно с твоей стороны.
Она почувствовала, как он поцеловал ее в лоб.
– Пустяки, не думай об этом.
Розамунда шла в магазин, горя желанием заняться чем-нибудь еще, кроме упражнений в красноречии и светских манерах. У ее учителей была привычка хвалить ее так, что всегда казалось, будто они вместо этого хвалят себя. За месяц занятий она достигла очень многого, и они видели в ней творение собственных рук, почти как она – в новой шляпке, которую заканчивала.
Придя в магазин, она сразу же направилась в мастерскую. Салли, их ученица, корпела над отделкой головного убора. Розамунда проверила ее работу и села, чтобы закончить свою.
В шляпке она использовала некоторые решения, которые привезла в ридикюле из Парижа. Поля были неровными, шире с одной, чем с другой стороны. Более широкая часть завивалась вверх, и она разделила поля на три участка. Это позволяло перьям на макушке выглядывать спереди, придавая шляпке особый лоск.
Обшивать разделенные участки было нелегко. Она аккуратно распустила швы в одном месте и начала переделывать заново.
Вошла миссис Инграм.
– Там в передней вас спрашивают.
– Полагаю, не местный торговец. О моем замужестве было объявлено.
– Ничего подобного. Это мистер Уолтер Реднор с супругой.
Удивленная Розамунда отложила работу и направилась в торговый зал.
Там ожидала Фелисити, одетая очень модно и в шляпке не авторства Розамунды. Рядом маячил Уолтер с напыщенным и немного смущенным видом. Фелисити заметила ее и бросилась навстречу.
– Что за дивный магазин. Какие интересные шляпки.
Розамунда поздоровалась и стала ждать, снедаемая любопытством. Однако оба посетителя продолжили бесцельно бродить по залу, и тогда она, не выдержав, выдавила из себя вопрос:
– Чем могу служить? Вы пришли что-нибудь приобрести, миссис Реднор?
– Думаю, вы можете называть меня Фелисити, поскольку теперь мы родственники.
– Как благородно с вашей стороны.
Фелисити взглянула на мужа.
Он улыбнулся робкой добродушной улыбкой.
– Хотим, чтобы вы знали – мы свыклись с этим браком. Что сделано, то сделано.
– Как любезно с вашей стороны
– Да, впрочем, еще об одном. – Он осмотрелся по сторонам, постоянно задерживаясь взглядом на окне. – Мы можем поговорить где-нибудь наедине?
– Идемте со мной.
Она провела их на второй этаж, где устроила себе приемную. Там стояли диван и несколько стульев, а также все, что необходимо для примерки шляп.