Наследство для безумцев

— Ты серьёзен? — во взгляде девушки мешались недоверие и надежда. Кайл мрачно усмехнулся:

— Разумеется. Одним трупом больше, одним меньше… Зачем бы мне лгать?

Джамина могла бы назвать сразу несколько поводов для лжи, но слишком устала от этой ночи, тянущейся, казалось, бесконечно, от борьбы с этим человеком, от собственного страха… Пусть же всё идёт, как идёт. Она проиграла, это очевидно, так стоит ли зря тратить последние силы? Можно ведь… можно выйти за него, даже родить ему ребёнка, а там никто не подумает спрашивать у вдовы, девственна ли она!

А если этот мерзавец убьёт Куддара, то Джамина тем более не станет плакать! Пусть же пауки пожрут друг друга, а она постоит над схваткой. Да, это самое разумное.

— Хорошо. Ты прав. Такая цена и впрямь… приемлема. Развяжи меня — и я сделаю всё, что ты скажешь. Только… — Джамина запнулась. — Я, конечно, слыхала, как это делается, но сама…

— Расслабься, — Кайл неуловимым движением выхватил нож, и не успела девушка испугаться, как верёвки уже упали с её запястий. — Ночи сейчас длинные, времени на… учёбу хватит. Выпьешь со мной?

Джамина послушно кивнула. Теперь, когда решение было принято, на душе стало легче. Да, сейчас придётся быть послушной, вытерпеть прикосновения грязного бандита, исполнить любые его прихоти — но время для мести обязательно настанет. Отец говорил, что его любимой дочери никогда не хватало терпения — что ж, самое время научиться с милой улыбкой терпеть превратности судьбы. И ждать, да, ждать удобного момента.

Она дождётся. Никто не посмеет безнаказанно оскорблять дочь Амбиогла!

«Отец, всё это — ради тебя. Ради нашего дома, его безопасности. Пускай ты мёртв, но я сберегу твоё наследство!»

Кайл тем временем разливал вино по бокалам. Затем, скептически поглядев на пленницу, покачал головой:

— Нет, в руки я тебе ничего не дам. Они затекли. Давай-ка я их разомну. А чтоб выпивка зря не пропадала, сыграем в одну игру: девушка будет пить из губ мужчины. Знаешь такой способ?

— Нет… — по спине девушки прошла волна озноба, сменившаяся жаром. Щёки её покраснели, а глаза широко распахнулись.

Джамина знала, что сейчас ей следует смущаться. Но ведь она уже согласилась исполнить любую фантазию этого мужчины! И если вдруг удастся сделать так, чтобы не было больно или противно…

Пока противно не было. Было любопытно.

— Аристократка, — притворно вздохнул Кайл. — И чему вас только учат? Впрочем, не отвечай, сам знаю: жить в рамках правил. Оч-чень строгих. Ну не гляди ты так! Ещё один невинный, беспомощный взгляд — и я размякну. Упаду тебе в ноги, резко поглупею, стану молить о пощаде… О любви чего-нибудь сочиню.

Внезапно Джамине стало смешно. Вот ведь история — сейчас её лишит девственности, а с нею и надежд на сколько-нибудь приличное замужество человек из отребья, с которым и на одной-то улице зазорно находиться… Но хочется не плакать, а смеяться, и ничего с этим не поделаешь!

Наверное, на путь порока становятся именно так.

— Врёшь ты всё, — фыркнула она прямо в лицо Кайлу.

Скорпион на миг прекратил массировать изящные руки.

— Насчёт вина — чистая правда. Что ж, давай попробуем…

* * *

Такого наплыва посетителей «Трещина» не помнила давно. Наверное, с предыдущего визита Далры в Падашер. Добропорядочные обыватели смешались с портовыми грузчиками и загулявшими матросами, в толпе мелькали лохмотья обитателей Гадюшника и сшитые по последней моде наряды аристократов. Все желающие не поместились в общий зал, и у специально нанятых на эту ночь вышибал к утру наверняка должны были заболеть кулаки — слишком многие не смогли принять того, что их не впустят.

Слуги сбились с ног, подавая выпивку и съестное. В углу скучали разряженные в пух и прах шлюхи — их время наступит позже, когда сказительница уйдёт на перерыв.

Далра появилась, как обычно, через час после заката. Старый ритуал, сложившийся ещё в первый её приезд. Толпа встретила её рёвом и свистом, но тут же послушно затихла, стоило женщине приложить палец к губам, призывая к тишине.

— Рассказывают, что один купец обожал свою красавицу-жену…