Наследство в глухой провинции

Наверняка оно было немаленьким, но отсюда, сверху, таковым вовсе не казалось. И выглядело геометрически овальным, будто искусственным водоемом, подкрашенным аквамарином.

Крутой берег озера по всей длине этого синего овала порос соснами. И они казались как бы огромными ресницами, окаймляющими неожиданно открывшийся синий блестящий глаз.

Друзья Федора были правы – такая красота может заворожить кого угодно.

– Поехали, папа, – затеребила Лера Фёдора, как и я остолбеневшего от захватывающей дух картины. – Передние машины уже не видно.

– Да куда они денутся, – легкомысленно отмахнулся он, но за руль уселся.

Мы медленно двинулись дальше.

– Ну как? – Федор обернулся к нам, словно призывая оценить дело рук своих.

– Супер! – восхитилась Лера.

– Лучше и не скажешь, – отозвалась я, пряча улыбку.

Глава девятнадцатая

Мы проехали по узкой дороге этого холмистого гребня и опять углубились в лес, на этот раз довольно редкий, с высоченными соснами по краям фунтовой дороги, явно проложенной по лесу с помощью топора и пилы.

Дорога зацепила краем сосновый лес и плавно разделилась: одна половина потянулась дальше через бор, а другая более узким ответвлением спустилась на неширокий пологий берег.

Люди из первых двух машин уже вылезли и хлопотали, вытаскивая пожитки.

Со взрослыми оказались и дети: мальчик лет двенадцати и девушка примерно возраста Валерии. Девчонки посмотрели друг на друга, презрительно хмыкнули в унисон и отвернулись в разные стороны.

– Так я и знала, что Ларионовы возьмут свою мерзкую Оксану! – прошептала для меня Лера, почти не разжимая губ.

– А что же она такого мерзкого сделала?

– Потом, вечером, расскажу тебе, – проговорила Лера, нарочно глядя вдаль через озеро, как если бы тема ее ничуть не интересовала. – Долгая история.

Поодаль от воды лежал огромный камень, на который уже карабкался парнишка, а рядом с камнем виднелись следы прежнего кострища. Теперь какой-то мужчина хлопотал там насчет костра.

– Знакомьтесь, моя невеста Лариса, – громко сказал Фёдор.

Тот, что у костра, приветственно помахал здоровенным сучком.

– Можете собирать хворост, нам нужны хворостовики!

– Хворостишки! – хихикнула Лера.

Она держалась подле меня, и я была ей за это благодарна, потому что Фёдор, произнеся слова знакомства, тут же куда-то исчез, оставив меня с незнакомыми людьми.

– Очень приятно, – почти в один голос сказали две женщины, одна из которых тащила из рюкзака складной стульчик, а вторая дорезала лук в огромную кастрюлю с мясом.

Пара помоложе тоже помахала нам с обрыва, нависшего над берегом несколько дальше, и мужчина, карабкавшийся к ним, обернулся на ходу:

– За столом познакомимся!

Федор говорил, что они со своими коллегами решили организовать пикник в складчину и каждый по списку закупал то, что кому досталось. Какая-то семейная пара резала и мариновала мясо на шашлык, кто-то отвечал за салаты.

Меня, как гостью, решили от хлопот освободить, и теперь, чувствуя себя не у дел, я поднялась по косогору и увидела Фёдора, который присоединился к своему товарищу и рубил сучья для костра. Леру послали за водой к какому-то ручью поблизости с парнишкой по имени Кирилл, а я решила погулять поблизости, набрать цветов для импровизированного стола. Как я поняла, им должна была стать гладкая каменная плита, теперь далеко выступавшая из озера, отполированная до блеска его водами.

На всякий случай я крикнула уже сверху:

– Федя, я погуляю немного.

– Только недолго, – отозвался он, – у нас почти все готово. Смотри не опоздай, а то голодной останешься.

На косогоре тоже была вполне приличная ровная полянка, но компании больше нравилось жарить шашлык у воды.

Я увидела удаляющиеся фигуры Леры и Кирилла и решила пойти в другую сторону. Слегка углубиться в лес, но так, чтобы слышать голоса остальных или держать их в поле зрения.

С этой стороны к сосновому бору подступал смешанный лес, и вдалеке я увидела какое-то дерево, цветущее изумительным розовым с фиолетовым цветом. Это было совсем рядом, рукой подать.

Я оглянулась: пара, которая махала нам с обрыва, шла обратно, и в руках у них были сочные ярко-желтые цветы, похожие на культурные ирисы, разве что необычного цвета.

Кажется, меня опередили и мою идею нагло похитили. Но ничего, вон те сиреневые веточки метрах в ста отсюда ничуть не хуже. И я ускорила шаги.

Вот оно, деревце. От восхищения я ничего вокруг не видела и не слышала. Оно ещё и пахло! Я потянула к носу ближайшую веточку, и в ту же минуту что-то так сильно сдавило мне горло, что у меня потемнело в глазах.

– Только попробуй пикнуть, – сказал мне в ухо странно знакомый голос, – и я сломаю тебе шею. Читала небось, легкое движение руки против часовой стрелки, хруст – и вечная память.

Мужчина – а голос был мужской, как и сильные большие руки, и вообще все ухватки – тащил меня куда-то, причем спиной вперёд, и продолжал запугивать, не выпуская из рук мою несчастную лебединую шею.

Нет, я не запаниковала, духом не пала, но не потому, что была такая уж смелая. Я попросту не верила, что со мной может случиться что-то плохое. Не людоед же он, в конце концов.