Настало времечко…

Обычным путем – известно как. Вышел этот легкомысленный генерал после службы на базарную площадь, глянул туда-сюда из-под руки и видит: стоят в сторонке два вроде подходящих мужика. Комбинезоны у них краской заляпаны, в руках – кисти малярные, ведра. Стоят – забор подпирают, папиросками дымят, сквозь зубы поплевывают.

Генерал к ним: так, мол, и так – не возьметесь ли, ребята, квартиру отремонтировать? И если возьметесь, то сколько это будет стоить?

Старший из мужиков папироску затоптал, на генеральские лампасы покосился и говорит:

– У вас, поди, квартира-то в полногабаритном доме, четырехкомнатная?

– В полногабаритном, – отвечает генерал. – Четырехкомнатная. Угадали.

– В полногабаритном потолки высокие, – раздумчиво щурится мужик. – До них кистью не дотянешься. Без козел. А с козлами, значит, четыреста рублей станет.

Генерал стушевался маленько.

– Я, – говорит, – вообще-то, триста определил… для себя.

– Для себя – пожалуйста. Для себя, извиняюсь, можете хоть за пол-литра. А у нас по триста только малогабаритки идут.

– Ну что ж, четыреста так четыреста, – согласился генерал. – Пошли, значит, смотреть.

Явились они на квартиру – генеральша их, по русскому обычаю, сразу за стол. Она уж заранее приготовилась мастеров встречать: новый передничек надела, клеенчатый, с нарисованными на нем Чебурашками, бегает из кухни к столу, сияет вся. Как же – дождалась своего часа!

Сели мужики за стол, а к генеральшиным разносолам не притрагиваются. Сидят – покашливают, вздыхают, ложками на скатерти кренделя чертят – мнутся, одним словом.

Генеральша первая сообразила, в чем тут дело, – мигнула мужу. Генерал сходил на кухню, возвратился с бутылочкой «Греми», отпитой примерно на палец.

– Вот, – говорит, – не знаю, как на ваш вкус. Сам-то я лично в чай его добавляю.

Младший мужик заволновался, стал толкать старшего локтем, шептать:

– Дядь Вась, а дядь Вась!.. Это же вроде коньяк? Он же клопами воняет. Как его пить-то, заразу?

– Вы, товарищ генерал, его не слушайте, – повеселевшим голосом сказал старший мужик. – Он только недавно из деревни. Темный еще… Эх ты, чернозем! Клопа-ами! Это когда он клопами-то пахнул? Когда в прежней цене был. А теперь его отучили пахнуть. Верно я говорю, товарищ генерал?..

Выпили мужики генеральский коньяк, съели ужин, задаток получили, велели хозяевам мебель из двух комнат спихнуть пока в две другие, полы старыми газетами застелить – приготовить, словом, фронт работ на завтрашний день – и ушли.

На другой день в условленный час заявляется один старший мужик – дядя Вася. Сел он посреди пустой комнаты на перевернутое ведро, скорбно высморкался и говорит:

– Санька-то, а?.. Вот ведь молокосос…

– Да что такое? – встревожился генерал.

– Что-что! – махнул рукой дядя Вася. – Деревня – она и есть деревня… Говорил ему вчера, когда от вас ушли: не пей, говорю, вермута – он с коньяком не сцепляется. Да разве его уговоришь!.. Теперь вот лежит пластом – какой с него работник… Лечить надо парня, товарищ генерал. На ноги ставить.

– Так чего же не лечите, раз надо?

– Затем и пришел, – поднялся дядя Вася. – Ваш он теперь работник – с вас и на лечение.

У генерала мелких не оказалось, дал он дяде Васе четвертную.

– Только уж вы побыстрее на ноги его ставьте, – попросил. – А то – сами видите – в квартире разгром…

На третий день один Санька заявился.

– Дядя-то Вася, а? – сказал он. – Это надо же… меня вылечил, а сам слег… А ведь говорил я ему: дядя Вася, не пей ты эту «полинку». Не пей! И так у вас в городе воздух чижолый…

– Какую такую Полинку? – спросил генерал.

– Во! Не знаете, что ли? – изумился Санька. – Политуру-то не знаете?.. Ну и ну!.. Вот она, товарищ генерал, дядю Васю и свалила… Надо бы подлечить мужика. На ноги поставить.

Выдал генерал Саньке десятку. Строго наказал: завтра без дяди Васи не являться.

На четвертый день, и правда, пришли мужики вдвоем. Только дядя Вася крючком согнутый. Мелкими шажками семенит и за поясницу держится.

– Перелечил, – говорит, – сукин кот, Санька, на другой бок. Заставь дурака богу молиться – он лоб расшибет. Как теперь буду кистью орудовать, если даже глаз к потолку поднять не могу?

Генеральша дядю Васю спрашивает: может, змеиный яд вам поясницу облегчит?

– Это яблочное, что ли? Не-ет… яблочное в таком случае не прошибет. Не та сила. Вот если бы денатурату… Или хоть обыкновенную.

– Дак я сбегаю, – вызвался Санька.

Сбегал он в магазин, принес бутылку обыкновенной, грамм сто пятьдесят сам принял, остальное дяде Васе выпоил. И что вы думаете? – распрямился мужик!

Распрямиться-то распрямился, но ударило ему в другую область – равновесие потерял. Ходит по комнате, за стенки хватается, обои ногтями царапает… Прямо беда.

– Нет, Иришенька, надо их на казарменное положение переводить, – сказал генерал жене после этого случая. – Иначе все прахом пойдет.