Настасья Алексеевна. Книга 4

Совсем иначе пошла жизнь, когда круг общения людей расширился, когда одним племенам приходилось отстаивать свою территорию от набегов других племён, и общины стали объединяться в государства с их королями, шахами, президентами. Но что такое государство? Это, прежде всего, аппарат насилия. У каждого главы государства имелась армия не только для обороны страны, но и для подавления протестных выступлений недовольных правлением, а они всегда были, поскольку с возникновением государства появилось и расслоение общества на бедных и богатых, возникли рабы и рабовладельцы. Однако рабы не хотели быть рабами. Тут-то и возник термин «демос» – народ с его желанием самому властвовать над своей жизнью. Самому принимать решение, что ему хорошо, а что плохо. И ещё древний учёный Платон говорил о необходимости создания такого государства, которым бы управляли не цари, а совет мудрецов. И советский Союз с его Советами во главе был ближе всего к осуществлению этой вековечной мечте человечества, когда простые члены общества сами управляют своей жизнью.

– В Советском Союзе жизнью управляли не Советы, а Сталин, потом Хрущёв, Брежнев, Горбачёв, – ядовито возразил Ежи.

– Я знал, что ты это скажешь, – улыбнулся Евгений Николаевич.– Руководители государства, вожди, конечно у нас есть и будут. Но все решения у нас в стране принимались только на съезде народных депутатов. Обращаю твоё внимание, Ежи, на слова «народных депутатов». У нас осуществлялся принцип выборности власти снизу доверху, а подчинённость сверху вниз. Это значило, что выбирали сначала на местах, на предприятиях, в колхозах и совхозах представителей, а те уже из них же выбирали руководящие органы. И не было никакого имущественного ценза. Не имело значения, богат ты или беден. Главное, чтобы тебя уважали и тебе верили.

– Но репрессии всё же были. И в тюрьмы сажали, – не унимался Ежи, и казалось, что его лицо ещё больше заострилось.

– А у тебя есть дача дома? Или вообще ты когда-нибудь сельским хозяйством занимался? – неожиданно спросил Евгений Николаевич.

– Да, мои родители живут в деревне. Я сам из деревни. Но сейчас давно живу в Варшаве. А что? Какое это имеет отношение к разговору?

– А такое. Раз ты сам жил в деревне, то знаешь, какие растения больше всего не нравятся сельскому хозяину. Это сорняки. Они лезут из земли толпой. Ты их косишь, а они снова вылезают. Другое дело культурное растение, которое полезно людям. Правда, ты скажешь, что бесполезных растений нет, и это верно, однако всему своё место. Так вот, чтобы получить хороший урожай с культурного растения, зерно надо посадить в хорошо удобренную почву, ухаживать за появившимся ростком до самого его плодоношения. Так и у людей. Бесполезных людей, как и бесполезных растений не бывает, но находящихся не на том месте или не выращенных должным образом полным полно. Они лезут, как сорняки из-под земли, мешая культурным, то есть полезным людям, жить и развиваться. После революции, когда страна взяла курс на строительство нового советского общества, в котором каждый человек другому друг, товарищ и брат, не все приняли новые условия, не всем хотелось честно жить, помогая другим людям быть равными и одинаково счастливыми. Они желали счастья только себе и шли против народа. Вот таких людей, как сорняков, приходилось скашивать в тюрьмы, а иногда и выкорчёвывать.

– Значит, ты за то, чтобы репрессии были? – изумился Ежи.

– Нет, Ежи, я не сторонник расстрелов. Хотя должен сказать, что отъявленных убийц невинных людей, что иногда встречается, нужно приговаривать к высшей мере наказания, то есть к расстрелу. Но опять же посмотрим на историю. Было время, когда людей сжигали на кострах, распинали на крестах, четвертовали, вешали на деревьях и виселицах. Сейчас в большинстве стран преступников расстреливают, а в некоторых даже просто усыпляют, делая укол в вену. Цивилизация медленно, но очеловечивается. Надеюсь, когда-нибудь придёт время, и преступность исчезнет вообще, и люди научатся жить без сорной травы и без репрессий.

– Так, то добже, – как бы резюмируя, опять вставил Феликс, внимательно слушавший разговор, – Выпьеми за здравье!²⁰

– Ну, по последней, как говорится, на посошок, – улыбаясь, сказал Евгений Николаевич, и, обращаясь к Строкову, спросил: – Фёдор Вадимович, вы закончили свои переговоры? Пора по-моему лететь. В гостях хорошо, а дома лучше. Присоединяйтесь к нам. Выпьем на дорожку и вперёд.

ДОЛГОЖДАННАЯ НЕОЖИДАННОСТЬ

1.

Нет, дорогой читатель. То, что произошёл взрыв на шахте и именно тогда, когда Настенька оказалась там вместе с иностранным журналистом, никем не ожидалось. Аварии и несчастные случаи вообще на угледобывающем предприятии да ещё на самом севере в каких-нибудь тысяче двухстах километрах от Северного полюса, к сожалению, не так уж и редки, но их никогда не ждут.