Настоящая фантастика 2018 [антология]

С борта экраноплана море всегда выглядит по-другому. Не так, как с прогулочной палубы круизного лайнера или даже с яхтенных вант. Глаза видят легкое волнение, и ноги привычно пружинят, чтобы компенсировать качку, но… Машина невесомо скользит в полутора метрах от поверхности, идет ровно, спокойно, чуть задирая нос во время плавных маневров. По случаю хорошей погоды опущены штормовые экраны, на прогулочной палубе можно даже загорать. И если бы не свистящий на солидной уже, полукрейсерской скорости ветер, от которого приходится то и дело придерживать шлем с камерой, — можно подумать, что сидишь в новомодном VR-кинотеатре с полным погружением. Даже вон соленые брызги на лице не просыхают: отличные спецэффекты, молодцы виртуалыцики!

А волнение, кстати, сегодня почти предельное, еще на полбалла повыше — и «Реголит» бы в рейс не вышел. И океан уже из темно-синего превращается в матово-серый, как всегда бывает на Пацифике перед мощным ураганом. Налетит завтра шквал, океан рассвирепеет, волны полезут за пять, а то и шесть баллов — и встанет на прикол вся «лунная» флотилия. По старой традиции экранопланы проекта «Лунь» называли селенитскими терминами: «Реголит», «Кратер», «Маскон», «Тейя», «Эйткен», и, увы, транспортные версии грозной боевой машины сохранили все недостатки, присущие ударным ракетоносцам. Мореходность не превышает трех баллов, особенно с грузом.

Кирилл мельком подумал, что ему повезло. Конечно, челночные баржи снабженцев ходили на «Реплекс-Аква» в любую погоду, но с недавнего времени, как только «Гринпис» развернул свою блокаду, каждый такой рейс превращался в приключение сомнительного свойства. А подставлять свои блокадные скорлупки под экраноплан они не рискуют, раздавит и фамилии не спросит. Не специально, просто не успеет затормозить. При скорости в сто восемьдесят узлов время реакции у многотонной махины — секунд двадцать как минимум. Луноходом управлять и то проще.

— Любуетесь, пан Ловчий? — прозвучал за спиной знакомый голос. — Рано пока. Они за мысом прячутся, ждут, когда CNN или BBC подвесят свою вертушку. Эти ребята без камер ничего не делают, им же отчитываться надо…

Инспектор Бржиза встал рядом, с опаской потрогал прозрачный обтекатель, словно боялся, что он вот-вот лопнет под силой набегающего воздушного потока. Кирилл осторожно пожал ему лапищу: при первом знакомстве словак едва не раздавил ладонь своей медвежьей хваткой.

Как относиться к словоохотливому инспектору, Кирилл Ловчий еще не решил. С одной стороны, инспектор Службы экомониторинга ООН — это серьезно, с учетом того, какая каша заваривается вокруг острова. Но на словах он явно симпатизировал агентству, а «Корона» сейчас не в той ситуации, чтобы разбрасываться союзниками. Плавучий космодром «Реплекс-Аква» готовится к серии ракетных пусков; первый частный в России, между прочим. Конечно, без государственного участия не обошлось, но формально корпорацией руководит Совет Директоров, а не «Роскосмос». И вот когда согласно заключенным контрактам ракетоносители собственной разработки «Короны» готовятся вывести на орбиту полтора десятка спутников от разных заказчиков, поднимается страшный шум.

О, конечно, первые запуски никого особо не волновали: ну балуются там что-то русские олигархи, ради бога. С жиру бесятся. Пусть жгут нефтяную прибыль в соплах любимых игрушек, все равно у «Гелэкси Экс» килограмм полезного груза дешевле получается. Состязаться с НАСА, ECA, CNSA и «Роскосмосом» по объемам частники не тянут, а вот перетащить на себя весь рынок коммерческих мини-спутников «галакты» вполне в состоянии. И вдруг — как гром среди ясного неба: «Корона», купившая законсервированный «Морской старт», модернизировала платформу, отбуксировала ее в прибрежную зону республики Кирибати и произвела один за другим пять успешных тестовых пусков.

— Смотрите, вот он!

Двигатели сменили тон с сиплого рычания на низкий, почти инфразвуковой гул, выходя на максимальную мощность. «Реголит» выскочил на траверз мыса, прикрывающего внутреннюю лагуну. Где-то там остались рабочие поселки с оригинальными названиями Лондон и Париж, сборочные цеха «Короны» и огромные цистерны дизельного топлива, из-за которых и разгорелся весь сыр-бор.

Именно в этот момент Кирилл разглядел на сверкающей в закатном солнце поверхности океана разноцветную букашку. На таком расстоянии она все равно казалась бы черной, но яркие лучи высветили раскрашенные борта «гринписовского» DOWA. Это был не тот, старый Defender of Wild Animals, потопленный намеренным — по слухам — тараном японских китобоев. На выплаченную компенсацию зоозащитники купили очередной списанный траулер, подлатали и раскрасили в радужные цвета, как того требовала традиция. Пепел Rainbow Warrior, так кстати подорванного французской разведкой в далеком 1985-м, служил Гринпису хорошим пиаром вот уже четвертое десятилетие.