Настоящие сказки Шарля Перро

– Завтра, – отвечают ей, – приедет он во храм с принцессой Пеструшкой, потому что он наконец согласился на ней жениться.

Небо! Вот какие новости она узнала! Пеструшка, недостойная Пеструшка выйдет замуж за короля! Флорина готова была умереть от горя: силы её оставили, ни говорить она не могла, ни шагу ступить, и уселась она на камни у чьей-то двери, скрыв лицо волосами и соломенной своей шляпой.

– Ах я, несчастная! – говорила она. – И пришла-то я сюда только увеличить торжество моей соперницы и быть свидетельницей её радости! Вот почему король Голубая Птица перестал прилетать ко мне! Из-за этого маленького чудовища оказал он мне самую жестокую неверность, когда я в горестях непомерных беспокоилась о спасении его жизни! Бросил меня изменник, забыл обо мне, словно и не видел меня никогда. Предоставил он мне в разлуке с ним печалиться, а самому и заботы мало о разлуке со мной.

Когда нас удручает такое горе, так и аппетита нет; поискала королева, где. бы ей устроиться, и улеглась, не поужинав. С первыми лучами солнца она поднялась и побежала во храм. Долго её туда стражники и солдаты не пускали, и немало она их окриков наслушалась. Наконец вошла она и видит два трона – короля и Пеструшки, которую уже королевой считали. Каково было смотреть на это нежной· Флорине! Подошла она к трону своей разлучницы и встала, прислонясь к мраморной колонне. Первым явился король, красивее и любезнее, чем когда-либо. Вслед за ним появилась Пеструшка, богато разодетая, но до того безобразная, что смотреть было страшно. Поглядела она на принцессу, наморщив брови, и спросила:

– Кто ты такая, что осмеливаешься приближаться к моей великолепной особе и к моему золотому трону?

– А зовут меня Милка-Замарашка, – та ей отвечает, – и пришла я издалека, всякие редкости продавать.

Пошарила она в своей холщовой суме и вынула оттуда изумрудные браслеты, которые ей король Очарователь подарил.

– Ого! – сказала Пеструшка. – Неплохие стекляшки, хочешь за них пять золотых?

– Покажите их, госпожа моя, знатокам, – отвечала Флорина, – тогда мы и сторгуемся;

Пеструшка, которая так в короля была влюблена, как только такая жаба влюбиться может, рада была всякому случаю с ним поговорить. Подошла она к его трону и показала ему браслеты, прося высказать своё мнение. Поглядел он на них и вспомнил о тех, что Флорине дарил; побледнел король, вздохнул и долго молчал; наконец, боясь, как бы не заметили его смущения, поборол он себя и ответил:

– Этим браслетам, я полагаю, такая цена, как всему моему королевству. Думал я, что одна такая пара на свете есть, а вот, оказывается, нашлись и схожие.

Вернулась Пеструшка на свой трон, на котором смотрелась, будто устрица, которая из ракушки выглядывает. И спросила она принцессу, сколько та без лишнего запроса хочет за те браслеты.

– Трудно вам будет, госпожа моя, – отвечала ей принцесса, – заплатить за мои браслеты; лучше другой я вам торг предложу. Коли вы мне позволите одну ночку в Говорящем Кабинете во дворце короля переночевать, отдам я вам мои изумруды.

– Ладно, Милка-Замарашка! – ответила ей Пеструшка, хохоча, как полоумная, и показывая зубы длинные, как кабаньи клыки.

А король ни слова не спросил о том, откуда взялись те браслеты, не потому, что он о той не подумал, кто их принёс (да и чем ещё могла бы она его любопытство возбудить?), а потому, что не мог побороть он своё отвращение к Пеструшке. А надо сказать, что король, будучи Голубой Птицей, принцессе рассказывал, что у него под его покоями есть комната, которая называется Говорящим Кабинетом, и так он хитро устроен, что даже если там и шёпотом что сказать, то всё королю слышно бывает, когда он ляжет спать в своей комнате. А так как Флорина хотела его упрекнуть в неверности, то лучшего способа она и выдумать не могла.

Привели её по Пеструшкиному приказу в тот кабинет, и начала она жаловаться и горевать.

– Сомневалась я в своём горе, – причитала принцесса, – а вот оправдалось оно, жесток ты, король Голубая Птица! Забыл ты меня и мою разлучницу недостойную любишь! И браслеты, которые я из твоих рук вероломных получила, ничего тебе обо мне не напомнили, так ты от меня отдалился!

И тут рыдания прервали её слова, а когда силы к ней вернулись, снова начала она плакаться и так до самого утра и продолжала.

Лакеи дворцовые слышали, как она всю ночь жаловалась и вздыхала; рассказали они о том Пеструшке, а та у Флорины спросила, чего она такой гам подняла. Сказала ей принцесса в ответ, что спала она крепко, но только бывает с ней, что она по ночам кричит и громко бредит. А король, так тот по роковой случайности и вовсе ничего не слыхал: с тех пор как он Флорину полюбил, пропал у него сон, и чтобы ночью хоть немного отдохнуть, принимал он, ложась в постель, горькие снотворные капли.

А Флорина целый день провела королева в тяжелой заботе.

«Если он меня слышал, – рассуждала она, – неужели он так жестоко ко мне равнодушен? А если не слыхал, что ж мне такое придумать, чтобы услышать он смог»?