Настоящий джентльмен. Часть 1

Результатом иерусалимского эпизода стал контракт фильма «Гулаг» с фирмой Russian Roulette. Моя бывшая пластичная фирма поменяла профиль и преобразилась теперь в Creative Consultants for Film and TV.

На этот раз я был не один, а в компании с обученным профессионалом, выпускницей театрального института в Гилфорде, ее звали Карен Крейг.

Карина Арчибальдовна

Карен учила русский язык в школе («бухта и яхта», как она сама говорила). В ее актерской карточке у театрального агента среди прочих достижений стояло — «говорит по-русски». Знание языка — понятие относительное. Относительно английского режиссера или продюсера Карен, несомненно, по-русски говорила. Но относительно роли, пусть даже небольшой, школьных навыков явно не хватало.

Не помню, как она узнала обо мне — скорее всего, от других актеров. Позвонила, попросила помочь. Роль бортпроводницы «Аэрофлота», надо произнести пару предложений по-русски. Видимо, это получилось, потому что она обращалась ко мне еще пару раз. Познакомились, разговорились. Мне было интересно слушать актерские истории, узнавать подноготную театрального мира.

Когда я упомянул, что играл в джаз-оркестре, она с жаром стала рассказывать, что ее отец, Арчи (Арчибальд) Крейг еще в 1930-е годы играл в модных танцевальных бэндах. Жил он тогда как звезда — рубашки, по рассказам, никогда не стирал. Когда они пачкались — выбрасывал и покупал новые.

Когда началась война, музыканты сообразили, что их место — на передовой, но не в окопе. Полным составом они пришли в призывной пункт и записались добровольцами. Так появился джаз Королевских военно-воздушных сил под названием The Squadronnaires («squadron» — это эскадрилья).

«Эскадрильцы» славно прошли всю войну, в декабре 1944 года получили приказ прибыть в недавно освобожденный Париж на подготовку рождественских торжеств. Туда же направлялся и Гленн Миллер, руководитель оркестра американских ВВС. Он вылетел с небольшого английского военного аэропорта под Бедфордом на канадском «кукурузнике», одномоторном самолете UC-64 Norseman.

В Париже Гленн Миллер так и не появился, его самолет пропал над Ла-Маншем. Гибель Гленна Миллера долго оставалось загадкой, выдвигались разные теории, но в конце концов остановились на самой вероятной — у UC-64 на морозе произошло обледенение карбюратора, двигатель резко потерял мощность и самолет упал в воду.

Когда окончилась война, музыканты решили не расходиться — сильна была фронтовая дружба, да и оркестр известный и на редкость сыгранный. Дух этой фронтовой дружбы пронизывал всю страну — за годы состояния по очередям и сидения в бомбоубежищах англичане почувствовали силу коллектива. Именно в эти годы произошел коренной поворот к социализму: после войны ввели бесплатное лечение, образование, пособие по безработице.

Тогда же в курортных местах на побережье строили огромные дома отдыха лагерного типа, рай за колючей проволокой. День многих тысяч гостей был полностью организован и распланирован, массовики-затейники не давали скучать ни минуты, а пока мамы с папами веселились, за детьми присматривали няньки и воспитательницы.

Вечером, конечно, танцы под лучший джаз-оркестр. Музыканты выезжали на лето с семьями, каждой семье выделялось по щитовому домику летнего типа. Семейные скандалы, если они случались, слышны были соседям хорошо. Вместе с Арчи Крейгом в оркестре играл незаурядный саксофонист Клифф Таунзенд.

У Таунзендов крики с боем посуды раздавались частенько — родители были людьми темпераментными, особенно после посещения бара. Знали также, что Клифф глотал какие-то сиреневые таблетки в форме сердечка, от которых у него резко повышалось настроение.

Я видел фотографию из семейного архива, на обороте надпись: Douglas, July 1953. На фото Карен, ей полтора года, и ее нянька, 8-летний Пит Таунзенд. Дуглас — это город на острове Мэн, между Англией и Ирландией, куда каждое лето выезжали играть.

Летом 1956 года 11-летний Пит увидел фильм Blackboard Jungle («Школьные джунгли»), в котором Билл Хейли исполнял свой знаменитый Rock Around the Clock. Юный Пит смотрел его по четыре раза на неделе, а вернувшись с каникул, упросил дедушку купить ему гитару. Становление будущих классиков рока, группы The Who, можно отсчитывать от этого события.

Наше общение с Карен становилось затягивающие интересным, особенно на фоне того, что происходило у меня дома. Личная жизнь с Галочкой расстроилась окончательно, мы жили на разных этажах. Ее вотчина была на третьем этаже (кухня и гостиная), моя — на четвёртом (спальня 16 кв. м., ванная и недоделанная комната). На кухню лишний раз я старался не ходить, питался в кантине Би-би-си. Мои приходы-уходы Галочку мало интересовали, однако когда я крепко припозднился у Карен в гостях, Галочка потребовала объяснений, нажав на мое уязвимое место.

— Ты говоришь, что верующий, а сам обманываешь и врешь!

— Отчего же это я вру? — отвечал я. — Пожалуйста, если хочешь знать, я расскажу.

Чистосердечное признание не облегчило моей вины.

— Ты здесь жить не можешь, — сказала Галочка, — поезжай туда, откуда приехал!