Nathan Bedford Forrest

Газета считала прискорбным, что северяне "не могут смириться с тем, что они с удовольствием называют зверствами в деле Форт-Пиллоу", представляя Форреста "миру как человека крови, без принципов и чести. Мы считаем, что здесь они ошибаются". Хотя Форрест "мог совершать во время своих тяжелых походов поступки, не вполне соответствующие военному этикету или даже совместимые с законами справедливости... человек его темперамента, естественно, не обратил бы внимания на такие вещи в погоне за одной великой идеей, которая поглощала все мелкие соображения - успех дела, которое он отстаивал". Заявив, что, по его мнению, "генерал Форрест находится в полном согласии с демократической партией", республиканский орган добавил, что "несмотря на это, при исполнении своего долга он ни в малейшей степени не будет подвержен партийному влиянию, а будет пользоваться своей официальной властью в равной степени как в отношении демократа, так и республиканца, полностью полагаясь на свой долг в данном случае, как он определен законом" - и что он посвятил бы все свои силы тому, чтобы предать "Куклукс округа Гибсон" суду".9

В ноябре Форрест, возможно, с укором зависти отметил избрание в Конгресс своего старого подчиненного по Конфедерации и Клану Джорджа Г. Дибрелла; Дибрелл сражался под его началом в 1862-63 годах, а в июне 1868 года был назначен им, в приказе, написанном Джоном В. Мортоном, помощником великого титана округа Конгресса к востоку от Нэшвилла. Политический успех Дибрелла, возможно, заставил его бывшего командира вновь обратиться к этой сфере. В январе 1875 года он вместе с такими людьми, как Ишем Г. Харрис, Нил С. Браун и Эндрю Джонсон, присутствовал в Нэшвилле на инаугурации губернатора-демократа Джеймса Д. Портера. По всей видимости, он принимал активное участие в выборах на место уходящего в отставку сенатора Браунлоу, чья политическая карьера, наконец, завершилась; в этой гонке Джонсон соперничал с генералами Конфедерации Кворлсом и Бейтом, уходящим в отставку губернатором Брауном и другими. Делегация округа Шелби активно выступала за Джонсона, а Форрест активно интересовался поддержанным Апелляцией предложением решить вопрос на собрании, чтобы "избежать любых предполагаемых беспорядков в демократической партии". Предложение о проведении собрания провалилось, когда Джонсон и другие кандидаты отказались на него согласиться, и Джонсон в итоге был избран после исчерпывающего голосования.10

Попытка восстановить местную репутацию Форреста, похоже, началась примерно в это время. В апреле 1875 года он был включен в "Комитет по сбору памятников" под председательством Харриса в связи с предстоящим празднованием Дня памяти, а две недели спустя его имя возглавило опубликованный список из сорока уважаемых мемфийцев в составе комитета по приему гостей пикника для сбора средств на "достройку памятника погибшим конфедератам на кладбище Элмвуд". Среди других членов комитета были Харви Мэтис, Гидеон Пиллоу, а также известные клансмены Галлауэй, Джордж Гордон, Дж. Дж. Дюбоуз и Люк Э. Райт. 24 мая он возглавил эскорт из 120 человек на огромном параде в честь Дня памяти в Мемфисе, а затем сидел на трибуне для ораторов вместе с сорока другими, включая Джефферсона Дэвиса, Галлауэя, Мэтиса, Пиллоу, Ишама Г. Харриса и Минора Мериуэзера. Сын Мериуэзера Ли также был на трибуне, выбранный для прочтения стихотворения, посвященного погибшим конфедератам. Позже он вспоминал, что в тот день к Форресту подошел Галлауэй и предложил зарыть топор войны, который так остро стоял между ним и его бывшим великим писарем во время их трудных дней на "Мемфисе и Сельме". Галлауэй предложил, чтобы там, "среди могил наших братьев... вы и полковник Мериуэзер пожали друг другу руки. Здешние мальчики будут лучше спать в своих могилах, если вы, два храбрых конфедерата, объединитесь в мире, как вы объединялись на войне". Другой старый конфедерат подошел к отцу в том же духе, и через пять минут оба мужчины сцепили руки над могилой конфедератов....".11

По всей видимости, рукопожатие побудило Минора Мериуэзера написать Форресту записку на следующий день после празднования. Эта записка, переданная Форресту одним из сыновей Мериуэзера, вызвала ответ, датированный 26 мая. В нем говорилось следующее:

Майор Минер Меривезер

Я рад, что все разногласия между нами благополучно улажены, и уверяю вас, что я не питаю к вам никаких недобрых чувств[.] Я всегда высоко ценил вас и вашу добрую леди и никогда не испытывал недоброжелательности к вам, только когда мне казалось, что вы используете свое влияние против моих интересов[.] Надеюсь, что мы будем жить и оставаться добрыми друзьями[,]

Искренне ваш

Н. Б. Форрест12