Нация прозака

Со стороны, наверное, было бы легко отправить мою связь с Рефом прямиком в эту груду краткосрочных романов, которые даже завязаться толком не успевают. Любой не посвященный в детали человек сказал бы, что мы были молоды, а неопытность, время и расстояние никогда бы не дали нашим отношениями продлиться дольше трех месяцев. Мы были несовместимы и не готовы ничем жертвовать ради отношений, а география превратилась в препятствие, – приблизительно так выглядела лавина объяснений нашего расставания, и если кому-то не повезло простодушно спросить: «А что случилось с тем парнем, Рефом?» – я просто выдавала им все эти ответы оптом. Причин сомневаться в моих словах ни у кого не было. И, конечно, никто и вообразить бы не смог то совместное бредовое расстройство, в которое вылился наш недолгий союз.

Реф попытался взвалить на себя бремя моих страданий. Отчасти ему даже нравилось, что у меня была депрессия. Он был из тех людей, которых вечно привлекают алкоголики или наркозависимые, а я как раз и была зависимой, просто без объекта зависимости. Временами Реф наслаждался мыслью о том, чтобы стать моим личным Иисусом Христом, тихой гаванью, которую он создал для меня в своем маленьком доме в Провиденсе, штат Род-Айленд. Под конец я целыми днями лежала в его постели, а он приносил мне тосты и чай, говорил, что любит меня, и просил говорить с ним о своей боли. Рефу нравилась идея спасения. Его мать была истеричкой, вечно ищущей чужого внимания, а сестра – этаким растущим подростком с психотическими склонностями, так что забота о других была для Рефа естественной.