Национальный предрассудок. Эссе, дневники, письма, воспоминания, афоризмы английских писателей

К каждому подразделению лондонской полиции приписаны два офицера, именующихся «детективами». Полицейский штат подразделения состоит из шести сержантов и двух инспекторов. Таким образом, лондонская сыскная полиция, о которой мы так часто последнее время слышим, составляет всего-то сорок два человека, в чьи обязанности входит носить цивильное платье и осуществлять наиболее сложные сыскные операции. Детективам приходится не только противостоять всевозможным махинациям всевозможных прохвостов, чьим средством к существованию является откровенное жульничество, но также раскрывать семейные тайны, расследование коих потребует исключительных деликатности и такта.

Дабы продемонстрировать, чем отличается обыкновенный полицейский от детектива, приведем один пример. Перед отходом ко сну ваша жена обнаруживает, что ее туалетная комната ограблена. Ящики туалетного столика опустошены – остались лишь те украшения, которые были в тот вечер на ней, красота ее теперь столь же не приукрашена, как если бы она была не знатной леди, а квакершей. Не осталось ровным счетом ничего: все трогательные знаки внимания, коими вы одарили жену перед свадьбой, в бытность ее женихом, исчезли. Ваша собственная миниатюра в рамке, оправленной золотом и драгоценными камнями, брильянты ее покойной матушки, браслеты от «любящего папочки», подаренные ей на прошлый день рождения, все до одной бутылочки и скляночки с туалетного столика, которые с риском для жизни привез из Парижа в феврале 1848 года дядя Джон, – улетучились. Все сколько-нибудь ценные вещи сметены с самым бесстыдным коварством; при этом все остальное в комнате осталось нетронутым: ни один стул не сдвинут с места, дорогостоящие часы с маятником на камине тикают как ни в чем не бывало; вся квартира столь же чиста и прибрана, как в тот день, когда по ней прошлась тряпка горничной. Все домочадцы, сбившись с ног и переполошившись, бегают вверх-вниз по лестнице, пока, наконец, не собираются в комнате хозяйки. Никто не знает, что и думать, и при этом каждый считает своим долгом высказать какую-то гипотезу, хотя, «кто это сделал», неизвестно решительно никому. Горничная пускается в слезы, повариха заявляет, что с ней вот-вот случится истерика, и в конце концов вы предлагаете вызвать полицию, что воспринимается собравшимися как оскорбление – хозяин, стало быть, кого-то заподозрил, и прислуга спускается к себе в нижний этаж, надувшись.

Является Х-49. Вид робкий и в то же время таинственный. Своим бычьим глазом он заглядывает во все углы, прохаживается пристальным взглядом по всем лицам в доме (кошка – не исключение). Изучает все замки, крючки и задвижки, уделяя особое внимание тем из них, за которыми хранились украденные сокровища. После чего заявляет, что они «похыщены» и дает понять, что локоном на этот раз дело не ограничилось[323]. Затем он дотошно перечисляет те ценные предметы, что не пострадали, отводит вас с глубокомысленным видом в сторону, тушит фонарь и осведомляется, не подозреваете ли вы кого-то из прислуги. Задается этот вопрос таинственным шепотом – для подозрений, дескать, имеются все основания. После чего он исследует верхние спальни и в комнате, где живут служанки, обнаруживает между матрацами плохонькое кольцо – самое дешевое из пропавших, а также негодную серебряную зубочистку. Вы вашим горничным полностью доверяете – но какие только мысли у вас не возникают? Вы предлагаете горничных задержать, однако ваша жена за них заступается, и полицейский отбывает: прежде чем упечь кого-то за решетку, он обязан переговорить с инспектором.

Веди это дело Х-49, вашим бедам не было бы конца и по сей день. Последовала бы целая серия судебных разбирательств по обвинению в клевете и возмещению убытков, что обошлось бы вам в сумму куда большую, чем стоимость украденных драгоценностей, и вызвало бы негодование всех ваших соседей, а также близких друзей вашей прислуги. Однако, по счастью, инспектор немедленно посылает к вам ничем не примечательного, серьезного вида человека, который представляется одним из двух детективов подразделения Х. На расследование дела у него уходит десять минут. На осмотр помещения – пять. Подобно тому как знаток живописи с первого взгляда определит, чьей кисти картина, а дегустатор после первого же глотка – какого года вино, так и детектив сразу же узнает «мастеров своего дела» по стилю исполнения. И если не самого исполнителя, то, по крайней мере, «школу», к которой он принадлежит. Осмотрев туалетный столик, он бросает беглый взгляд на парапет вашего дома, а затем столь же поверхностно исследует задвижки на чердачном окне. Сыщик все понял, и теперь он, скорее всего, обратится к вам со следующими словами:

– Все ясно, сэр. Это дело рук одного из «школы танцоров».

– Боже праведный! – восклицает ваша обворованная супруга. – Этого не может быть! Наши дети берут уроки танцев у мсье Падеде, живущего в доме номер 81, и, уверяю вас, учитель это в высшей степени уважаемый… Что же до его учеников…