Национальный состав Красной армии

Национальные части легко подверстывались в немудреные, даже самые фантастические схемы «националистических заговоров». Во множестве они выявлялись в республиках СССР, давая повод под корень рубить местные национальные партийно-советские и военные элиты. Как отмечал один из ораторов на Военном совете при НКО в ноябре 1937 г., подводя итог чисткам в национальных частях, «нам необходимо было самым тщательным образом присмотреться, чтобы не дать возможность враждебным элементам, прикрываясь национальностью (курсив мой. – Авт.), остаться в нашей армии. Отсюда у нас такое большое количество уволенных»[682]. Ожидаемым результатом тщательного просева военнослужащих стало выявление «большой засоренности» командно-начальствующего состава людьми, теми или иными путями связанными с близлежащими иностранными государствами (прежде всего через кровное родство). Многие национальные соединения были обезглавлены. Так, в Закавказском военном округе в 1937 г. были репрессированы все командиры дивизий: командир 9-й Кавказской горнострелковой дивизии комбриг П.Г. Кевлишвили, командир 20-й Кавказской горнострелковой дивизии полковник В.Ф. Мыздриков, командир 47-й грузинской горнострелковой дивизии комбриг Л.М. Агладзе, командир 63-й грузинской горнострелковой дивизии комдив Ф.М. Буачидзе, командир 76-й армянской горнострелковой дивизии комдив А.Т. Атоян, командир 77-й азербайджанской горнострелковой дивизии комдив Г.М. Везиров, а также почти все командиры полков, входивших в состав этих дивизий, и многие другие старшие командиры и начальники[683]. Больше всего начсостава было уволено в 77-й горнострелковой дивизии (Азербайджанской) – не менее 107 человек, что составило 26,5 % от списочного начсостава дивизии. Они были обвинены в участии в «азербайджанской национальной партии». Другие дивизии ЗакВО потеряли в результате увольнений в 1937-1938 гг. от 56 до 70 командиров и начальников, то есть от 14 до 19 % своего списочного состава на 1937 г. Большинство из них были расстреляны или умерли в местах заключения[684].

Аналогичный список можно представить и по соединениям САВО[685]. Всего в САВО в 1937–1938 гг. было уволено по политическим мотивам 852 командира (43,5 % штатного командно-начальствующего состава), из которых 280 человек – арестованы, 220 человек – осуждены, из них 79 человек – расстреляны[686]. Здесь также в каждом из соединений было уволено от 48 до 99 лиц командно-начальствующего состава[687].

Вследствие репрессий уровень боевой подготовки частей РККА резко упал. Например, 76-й армянской стрелковой дивизией командовал капитан, который прежде не командовал ни полком, ни батальоном, а лишь батареей. Азербайджанской дивизией командовал майор, вообще не имевший командной практики, – прежде он служил преподавателем военного училища. Все их усердие разбивалось об отсутствие опыта и знаний. «Откуда может быть хорошим командир грузинской дивизии Дзабахидзе, который до этого в течение двух лет командовал только ротой и больше никакого стажа командира не имеет», – восклицал на Военном совете при НКО в ноябре 1937 г. командующий округом комкор Н.В. Куйбышев[688]. В итоге получалось, что «уровень подготовки командного состава настолько низок, что приходится для оказания помощи прикомандировывать к ним опытных старших командиров»[689]. Аналогичным образом складывалось положение и в национальных соединениях САВО. В ноябре 1937 г., выступая на Военном совете при наркоме обороны, командующий войсками округа комкор А.Д. Локтионов сообщил: «Штабы очень молодо выглядят – молодой состав, не обладающий навыками и опытом. Поэтому на осенних учениях штабы провалились, управление хромало…»[690]