Научи меня мечтать!

— А что, не правда что ли? Откуда столько предубеждения, мне просто очень интересно!.. Я бы все-таки прочитала с преогромным любопытством тот твой список… Хотя я могу представить, что там может занимать первые строчки. Наверно… — Джулия приняла очень глубокомысленный вид, — в первых строчках у тебя записаны такие великие заслуги всяких гипотетических личностей, которые заставили бы тебя, по собственному выражению, носить их на руках… Для примера… Конечно, конечно! Роберт будет носить на руках того, кто сможет изобрести всезнательные очки, он сам так сказал…

Роберт хмыкнул. Было как-то неловко все это слушать… А Джулия и не думала останавливаться:

— Конечно, Роберт будет носить на руках какого-нибудь инопланетянина. Ему не обязательно быть ответственным, аккуратным, дружелюбным, ему необязательно вообще уметь хоть что-нибудь делать. Ему просто надо родиться на другой планете, прилететь на Землю и встретиться с Робертом. И Роберт простит ему все, что угодно, — как же, ведь перед ним будет инопланетянин!..

Есть еще какой-нибудь пункт для ношения на руках? Пожалуй… ну конечно! Изобретатель «проявителя мечтаний». Его Роберт тоже, наверно, очень хочет увидеть. И, разумеется, Роберт разрывается от желания носить его на руках. Правда, надо спросить у Шерри, сколько ученых над ним работали… всех сразу, наверно, ты не поднимешь…

Теперь вот, пожалуй, все.

Простым смертным землянам, таким, как Шерри, никогда не светит ничего подобного. Как же! В них нет ничего особенного. Они не соответствуют требованиям. С такими нечего общаться!..

Роберт даже не знал, что на это сказать. Впрочем, Джулия никак не собиралась кончать свой монолог.

— Извини, конечно, Роберт, за резкость, но я больше уже не могу терпеть: ты осел! Ты что, не видишь? Сам у меня недавно спрашивал, зачем Эрл все усложняет. Подошел бы и познакомился, так ты говоришь… И при этом сам ничуть не хуже Эрла усложняешь себе жизнь! Он вот сидит и дожидается, сам не зная чего, а ты… думаешь, я не вижу, что Шерри тебе нравится? Да можешь что угодно мне говорить или совсем ничего не говорить — я-то вижу… С самой первой вашей встречи — я-то знаю, как ты вышибаешь из трейлера любого, кто хотя бы капельку твоих драгоценных растворов разольет, не то, что стакан… А плащ? Зачем же ты надел плащ, когда вышел нас встречать? Она тебя сразу заинтересовала![101].. Ты, по-моему, без конца хочешь улыбаться в ее присутствии, но только начинаешь, как тут же сам себя одергиваешь — да, Роберт! Это заметно! — и хмуришься… Как же, несолидно! Я, наверно, наблюдательнее, чем тебе казалось… И то, что тебя так разозлили ее упоминания о друге, так это потому, что тебе хочется, чтобы она так же рассказывала кому-нибудь и о тебе: ставила бы, может, в пример, вспоминала б что-нибудь хорошее, да хотя бы и просто, что угодно, лишь бы только помнила о тебе. Мне бы, по крайней мере, хотелось, чтобы она рассказала обо мне этому своему другу как-нибудь… И тебе, наверняка ведь, тоже хочется… И что же ты делаешь, а? Вот-вот-вот! Поэтому ты так и злишься — хочешь сказать одно, а говоришь все прямо противоположное…

Роберт очень не любил, когда она примеряла на себя подобные роли глубокомысленных просветленных гуру в области человеческих отношений. Все замечающих и все понимающих, да еще и советы раздающих… насмотрится вечно каких-нибудь мелодрам и начитается всяких там книг о любви, вот и начинается потом…

— Чтобы человек понравился, ему вовсе не обязательно изобретать всезнательные очки или прилетать с другой планеты. Пойми наконец! Зачем вообще пытаться объяснить симпатию логически? Зачем искать причины на все на свете? Что такого страшного будет, если ты согласишься с этим и без достаточного, в твоем понимании — уж не знаю, сколько тебе их нужно, — количества доводов. Нравится — и все. Нет тут ничего такого. Наоборот! Скучно жить по списку… Если тебе радостно с человеком — и даже без всяких видимых тебе причин — радуйся! Зачем для радости какие-то причины? Радуйся с ним, радуйся, что он есть на свете и что вы встретились! И не надо тут ничего никому объяснять.

Мне твои признания не нужны, но вот если бы ты сам себе не побоялся признаться в своих настоящих чувствах, то, наверно, перестал бы выглядеть… — она глянула на него, пытаясь подобрать нужный эпитет, — ну… ты понял… И потом ведь, если уж говорить начистоту, мне кажется, что сама Шерри…