«Наука и Техника» [журнал для перспективной молодежи], 2006 № 01 (1)

Например, никто до него не делал полностью закрытых остекленных кабин. Пройдя из кабины пилотов через переднюю стеклянную дверь вперед, можно было попасть на открытый передний балкон, который обеспечивал необходимый разведчику обзор, а задняя дверь вела в салон, где стояли легкие и удобные плетеные кресла — первый в мире салон для VIP-пассажиров самолета — его вскоре оценит сам император Николай И. Из салона можно было выйти на крылья для осмотра моторов или на «прогулочную палубу» в хвостовой части фюзеляжа.

Постройка «Гранда» была начата Русско-Балтийским вагонным заводом (РБВЗ) в декабре 1912 года, и в марте следующего года он впервые поднялся в небо. Успешные полеты на двух стосильных моторах «Аргус» позволили сделать то, что задумывалось еще в проекте. Сначала еще по одному такому же двигателю поставили в тандем с толкающими винтами, а затем в ряд на крыле. Установка всех моторов с тянущими винтами является самым оптимальным вариантом для многомоторного самолета — это было установлено Жуковским теоретически и подтверждено Сикорским на практике.

Летом 1913 года самолет выполнил несколько успешных полетов и установил мировой рекорд, продержавшись в воздухе 1 час 52 минуты с семью пассажирами на борту. После этого полёта аппарат получил наименование «Русский Витязь». То, что «смотрины» «Русского витязя» почтил своим присутствием сам Николай II, говорит об интересе, который вызывал этот чудо-самолёт у военного руководства империи.

Кончина же «Русского Витязя» (так переименовали «Гранд Балтийский») была скоропостижной и неожиданной. С пролетающего над аэродромом аэроплана сорвался мотор, упал на стоявший «Витязь» и проломил ему дыру в левой паре крыльев. Ремонт был вполне возможен, но Сикорский видел недостатки машины и предпочел взяться за еще более амбициозный проект.

Появление самолета-гиганта вызвало бурные дебаты о его будущем.

В дискуссии были определены все основные профессии такого самолета. Помимо разведки над сушей и морем он должен был бомбардировать важные объекты неприятеля, оказывать моральное давление на его население, поднимать боевой дух собственных войск, доставлять депеши и высших руководителей армии и государства, в том числе через территорию врага, а в мирное время возить почту, грузы и пассажиров. Неправда ли, исчерпывающий список для 1913 года! Даже казалось бы не слишком очевидная сфера применения тяжелого аппарата — поиск вражеских аэропланов и поражение оных мощным бортовым вооружением — нет-нет да и всплывет снова. Совсем недавно такая идея высказывалась в отношении сверхзвукового бомбардировщика В-1.

Но вернемся в начало XX века. После жарких споров о применении нового крылатого гиганта Сикорского приоритет был отдан нанесению ударов по важным наземным целям и разведке. Эти задачи остаются главными для стратегической авиации и сейчас.

В октябре 1913 года Сикорский лично поднял в небо свое самое знаменитое творение — самолет «Илья Муромец». К концу года он установил ряд мировых рекордов и 12 мая 1914 года Военное министерство заказало 10 «Муромцев».

Однако не все шло гладко. Многие нововведения, которые были сделаны в ходе проектирования «Муромца», оказались неудачными.

Для повышения грузоподъемности сделали среднее крыло, расположив его между основным и стабилизатором. По результатам испытаний перешли к старой схеме, сняв «лишнее» крыло. Оказалась малопригодной для вооружения самолета скорострельная 37-мм пушка «Гочкис», замененная в эксплуатации пулеметами. В конце концов, первый самолет, получивший заводской номер Б-1, поставили на поплавки, внутреннюю пару моторов заменили более мощными, укомплектовали вооружением и в таком виде сдали Императорскому Военно-морскому флоту с местом приписки в порту Либава.

Второй «Муромец» (ИМ Б-2) был построен уже в 1914-м году. После знаменитого перелета Петербург-Киев-Петербург он получил наименование «Корабль Киевский». Следующие 5 самолетов шли уже по военному контракту.

Начало войны для «Муромца» и России было неудачным. Единственный принятый военными самолет Б-1 был сожжен, вследствие возникшей в Либаве паники, когда свои суда приняли за немецкие, а с трудом сданные первые серийные самолеты «заслужили» крайне нелестный рапорт строевых пилотов, утверждавших, что самолет непригоден для военного применения. Защищая свое детище, Сикорский выполняет ряд контрольных полетов на серийном самолете, подтверждая заявленные характеристики и убедительно показывая, что причину следует искать в том, что техника пилотирования, принятая для обычных аэропланов, не годится для тяжелых. С тех пор пилоты таких машин — это элита, высший класс авиации.