Наука логики. С комментариями и объяснениями

 Прозрачное – Гегель употребляет слово не в смысле «проницаемое для взгляда», а в смысле «не допускающее искажений изображения», что мы бы назвали оптически четким. Поэтому если бытие становится очевидным для себя, то его существование оказывается мерой бытия (способом быть отмеренным в нужную меру), а его очевидность – абсолютным бытием.

Поэтому если спрашивают о содержании развертывания [абсолютного], а именно что показывает абсолютное, то [нужно сказать, что] различие формы и содержания и без того растворено в абсолютном. Иначе говоря, содержание абсолютного и состоит именно в том, чтобы обнаруживать себя (sich manifestieren).

Абсолютное – это абсолютная форма, которая в своем раздвоении совершенно тождественна с собой, есть отрицательное как отрицательное, иначе говоря, отрицательное, которое сливается с собой и только таким образом есть абсолютное тождество с собой, также безразличное к своим различиям; другими словами, абсолютное есть абсолютное содержание; поэтому содержание есть лишь само это развертывание.

Абсолютное как это опирающееся на само себя (sich selbst tragende) движение развертывания, как способ, который есть его абсолютное тождество с самим собой, есть проявление не чего-то внутреннего и не по отношению к чему-то иному, а дано лишь как абсолютное обнаруживание себя для самого себя; оно в этом случае действительность.

 Опирающееся на само себя — буквально «несущее себя самого», как мы говорим о том, что «я его выношу» или «не выношу». Это точнее, чем опора – ведь она подразумевает отталкивание, но отталкивается у Гегеля, как мы говорили, например, луч от точки, тогда как развертывание – это форма фиксации тождества развернутого и не развернутого, к примеру, тождества окружности и границы круга – они действительно «выносят» друг друга.

ОСУЩЕСТВЛЕННАЯ ЦЕЛЬ

1. В своем соотношении со средством цель уже рефлектирована в себя; но ее объективное возвращение в себя еще не положено. Деятельность цели через свое средство еще направлена против объективности как первоначальной предпосылки, и заключается эта деятельность именно в том, чтобы быть безразличной к определенности. Если бы деятельность состояла опять-таки лишь в том, чтобы определять непосредственную объективность, то продукт был бы в свою очередь лишь средством, и так далее до бесконечности; в результате получилось бы только целесообразное средство, а не объективность самой цели. Поэтому действующая через свое средство цель должна определять непосредственный объект не как нечто внешнее; этот объект, стало быть, должен сам через себя слиться в единство понятия, иначе говоря, указанная выше внешняя деятельность цели через ее средство должна определить себя как опосредствование и снять самое себя.