Навеки связанные (СИ)

Глубоко вдохнув, Нуада развернулся на месте и проследовал во дворец, пустым и равнодушным взглядом обводя все то, что открывалось его взору. Эльф медленными, но твердыми шагами ступал по каменному полу главных коридоров замка в свои покои.

Слуги и стража, которая встречалась на его пути, кланялись и приветствовали своего короля, однако Нуада ничего не отвечал им, даже не поднимал белокурой головы, будучи полностью погруженным в тяжелые и неприятные размышления о своей сестре и о том решении, которое он обязан будет принять в самое ближайшее время, чтобы уже раз и навсегда положить конец собственным душевным терзаниям и безумию.

Нуала была невиновна в том, что произошло, она стала жертвой, которая просто не могла не попасться в руки коварного и жестокого охотника. Однако после случившегося Нуада считал своим долгом даровать ей свободу, право выбора.

Войдя в покои, эльф устало сел на стул, стоявший рядом с письменным столом, и прикрыл глаза, откидываясь головой на высокую резную спинку. Мысли путались, изворачивались, кружились, словно в бешеном и необузданном танце, и Нуада был просто не в состоянии зацепиться хотя бы за одну из них.

И лишь одно в это момент эльф осознавал отчетливо и трезво: сегодня же ему необходимо было решить, как поступить с сестрой. Нуада понимал, что просто не может вновь запереть ее в этом дворце, как в темнице, из которой нет выхода и спасения, однако и отпускать ее навсегда Нуада не желал, ведь без нее он попросту погибнет.

Размышляя об этом, Нуада скользил задумчивым и серьезным взглядом по комнате. И вот взор его янтарных глаз остановился на измятом, сложенном вдвое листе пергамента, письме принца Акэла его сестре, лежавшем на широкой постели, на которую он бросил его вчера.

Заметив желтоватый лист, Нуада неспешно встал со стула и прошел к кровати, беря в алебастровые дрожащие ладони письмо и распечатывая его. Взору эльфа в этот же момент открылись строки, написанные знакомым почерком, аккуратным и небольшим. Нуада, желая узнать, о чем принц Акэл писал его сестре, взглядом пробегал по каждому слову, отчего его взгляд становился все более и более задумчивым и тяжелым.

«Дорогая Нуала,

Если ты читаешь это письмо, значит твоя жизнь стала непосильна и безрадостна настолько, что ты желаешь оставить свой дом ради неизвестного, но лучшего будущего. Я не имею права утверждать, что со мной ты почувствуешь себя самой счастливой, что со мной тебе будет спокойно и надежно… Однако прошу тебя подумать о моем предложении и решить, к чему более расположено твое сердце. В свою очередь, хочу сказать, что прекрасно осознаю, что я просто не способен подарить тебе тот мир, к которому так тянется твое сердце, тот мир, в котором человеческий род и наш народ смогут сосуществовать в мире и согласии, без войн и вражды. Не мне было предначертано решать судьбу людей, а потому я не могу предложить тебе ничего, кроме собственной поддержки и признательности. Если ты, Нуала, пожелаешь, то всегда сможешь найти меня, а я же буду терпеливо и безропотно ждать дня, когда это произойдет.

С любовью и бесконечным уважением,

Принц Акэл, сын и наследник короля Хусто.

P.S. Какое бы решение ты не приняла, я поддержу его и ни на миг не перестану уважать тебя и любить».

Прочитав письмо, Нуада тяжело и слышно сглотнул, опуская опечаленный и отрешенный взгляд на каменный пол. В одну секунду решение, как поступить с Нуалой пришло в голову эльфа, однако подобная мысль не принесла ничего, кроме горечи и обиды. Он должен был отдать это письмо сестре и дать ей решить, что делать со своим будущем — только это будет правильным и верным, только это поможет Нуаде хоть немного избавиться от безмерного и всеобъемлющего чувства ненависти к самому себе и боли от произошедшего.

Однако мысль о том, что именно выберет его сестра, когда он предложит ей либо остаться с ним во дворце, либо обрести свободу с принцем Акэлом, вызвала в сердце эльфа неприятную режущую боль, словно тысячи мелких и острых осколков вмиг вонзились в орган, растерзав его на бесформенные куски.

«Что ж, Нуала, я дам тебе этот выбор, и что бы ты не пожелала, я приму это. Пусть даже твое решение принесет мне боль, я приму ее с улыбкой, как дар в наказание за все мои грехи и преступления», — горько и болезненно усмехнувшись, подумал Нуада, прижимая к сердцу письмо принца Акэла.

— Я обещал сдержать клятву, друг мой, и я ее сдержу, — негромко проговорил Нуада, пустым и отрешенным взглядом смотря в окно, желая изо всех сил скрыть нестерпимую боль и дрожь во всем теле, что окутала его, подобно холодным и мощным волнам, заставив прикрыть глаза и сильно, до хруста, сжать белые зубы.

***