Навсегда

Мы смотрим на обыденность с опаской.
И каждый чем-то от нее спасен.
Хоть раз, но с каждым приключилась сказка,
Которой на вершину вознесен.
Я знаю: где-то и во мне таится
Такое, что случилось только раз.
От той страницы мне не отстраниться,
Хоть свет ее необъясним для глаз.
Роса, лучи и тающая дымка.
Та быль, что в облака занесена.
Какого-то загадочного снимка
Непроясненность. Очертанья сна.
Как будто явь ревнует. Ей завидно,
Что ей уже не подчинен предел,
Когда почти парил, когда с Мтацминды
Впервые на Тбилиси поглядел.
Мне снилось в детстве: я лечу. И этим
Свой рост я торопил в ночной тиши.
Но тут другое. Тут я был свидетель
Произрастания своей души.
При восхожденьи — радость. Восклицанья.
Но тут постиг я силу чувств немых.
Все междометья встретив отрицаньем,
Я был причастен к вечности на миг.
Я вниз сошел, и женщина спросила:
«Ну, как?..» И не сумел я дать ответ.
Была в моей беспомощности — сила.
Я это понял после стольких лет!..
И вот теперь не знаю каждый день я
Покоя. И близка одна лишь даль:
Хочу, чтоб повторилось восхожденье.
Вторичность сказки? Можно ли? Едва ль…
Неужто изумлюсь былому следу
И той строке, что знаю наизусть?..
И все-таки пойду на риск. Поеду.
И на Мтацминду снова поднимусь.

«Улица Марджанишвили…»

Улица Марджанишвили.
Тишина. Уют.
Где меня уже забыли,
Где меня не ждут.
Не смутил прибоем пенным
Гладь спокойных вод.
Только зыбью был мгновенной
Каждый мой приход.
Тишина там в полной силе.
Тишина. Уют.
Там меня уже забыли.
Там меня не ждут.

МИХАИЛУ КВЛИВИДЗЕ

Грузин не тот, кто полстолетья
Не выезжает из Тбилиси.
А тот, кто всюду, в целом свете
Где б ни был — Грузию возвысил.

Грузин не тот, кто лишь в застолье

Блеснуть способен широтою.
Кто мудростью не обездолен —
Тот Грузии доверья стоит.

И тост ее земли и неба

Ему лишь поручают боги.
Кто в Грузии ни разу не был,
Но встретится с тобой в дороге,

Поймет, что ширь и чувство меры

Лишь только вместе всемогущи.
Характер твой вселяет веру
Во все, что Грузии присуще.

Порыв к содружеству и жажда.

Чертами Грузии отмечен,
Нет, ты сближаешься не с каждым,
Хотя и всем спешишь навстречу.

Твой выбор строг. Но денно, нощно,

Ты рад с душою чистой слиться.
Ты не всеядный, ты всеобщный,
Космический грузин — Квливидзе.

Москвич и мой знакомец давний,

Я рад тебя постигнуть внове.
Я нашей встрече рад в преславном,
В пресветлом городе Тамбове.

«Мы вверх карабкались…»