Назад в космос

Потом приступили к работе. Нашли на яхте скафандры, примерили и проверили их. Проникли в шлюз.

Оказалось, что центральный модуль все еще герметичен, в нем поддерживается нормальное атмосферное давление, температура около нуля по шкале Цельсия и аварийное освещение. Значит, радиоизотопный реактор тоже работает.

Я рискнул открыть шлем и вдохнул холодный воздух. Пахло пылью, как на старом складе. И слегка – горелой резиной.

Внутри ковчега доктор Уортроп доверился моим школьным познаниям. Вместе мы поучились пользоваться ходовыми скобами, после чего двинулись к капитанскому мостику. Осевой коридор был пуст – переселенцы забрали с собой все, что могло поместиться в посадочные модули.

Рядом с мостиком находился пост эфирной связи – довольно обширное помещение с десятком рабочих мест. Индикация на старомодном пульте помаргивала разноцветными огоньками. Тускло светились громоздкие мониторы – похожие на тот, что я видел в кабинете лорда Корбетта. Раструб внутреннего энергообменного приемо-передатчика был направлен на низкий потолок.

Навигационная программа должна быть здесь такая же, как и у меня на станции. Стандарты управления и протоколы энергообмена за сто лет на Октябре тоже практически не изменились.

Мы обсудили с доктором наши дальнейшие действия. Чтобы не мешать мне, он закрепился карабинами скафандра за скобы, определил точку опоры и приготовил винтовку на случай явления вулканских тварей. Я устроился на одном из рабочих мест, ближе к выходу, тронул клавиатуру. На мониторе появились знакомые дисплеи ввода данных.

Нейроба в системе ковчега не было, поэтому приходилось полагаться на свою память. Я набрал координаты Ультимы. Отметил, что раструб послушно поворачивается в своем гнезде. Затем аккуратно, чтобы не ошибиться, настучал параметры передачи по директ-каналу, который предоставил Змеедевушке. И нажал клавишу подтверждения.

Ничего не произошло. На мониторе раскрылся дисплей с надписью по-русски: «Пожалуйста, для начала сеанса введите код доступа из восьми цифр».

Я нахмурился и задумался. В той давней игре-симуляции тоже был какой-то код. И ведь я его отлично знал. Почему же сейчас ничего не могу вспомнить? Какая-то дата… Левин-день?.. Нет, в то время, когда строили ковчег, такого праздника еще не было. В Редплейсе, конечно, чтили первооткрывателя Эфира, но не настолько… Праздник начали отмечать только в республике Трехсотлетия Октября…

Трехсотлетие Октября…

Меня осенило. И я набрал: «19571004».

Потом спохватился, удалил и набрал заново: «04101957».

Поисковый сигнал ушел к Ультиме.

Несколько секунд я торжествовал. Потом выпрямился, оттолкнулся и вылетел в осевой коридор.

Оказалось, что очень вовремя. Из раструба энергообменника полезла белесая масса. Я крикнул доктору, чтобы он сразу не стрелял. Нам надо было увидеть, как поведет себя тварь в невесомости.

Пришлось подождать. Вулканец все лез и лез, заполнял собой пространство поста связи. Он был похож на толстенного удава без головы. Потом его передняя часть раскрылась в мягкую широкую пасть и задергалась. По белесой туше ходили волны дрожи. Раздался протяжный скрипучий звук. И тут тварь вырвало в нашу сторону.

Из пасти вылетел кокон, сплетенный из нитей молочного цвета. Ударился о стену между мной и доктором, отскочил. Доктор нацелил винтовку. Кокон лопнул, нити распались, начали таять.

Мы увидели миниатюрного человека в скафандре – ребенка или карлика. Он парил в скрюченной позе, обхватив колени руками и низко опустив голову. Но сразу выпрямился и ухватился за ходовую скобу, чтобы предотвратить очередное столкновение.

Потом огляделся вокруг и открыл шлем.

Юное курносое лицо. Глаза с веселой хитринкой. Рыжие волосы.

Змеедевушка!

Доктор громко спросил по-английски: кто вы, крыса вас побери? Змеедевушка ответила с акцентом, что ее зовут Ханна и она с Ультимы. Прибыла по эфирному директ-каналу Вилена Смирнова Четвертого. Вы Вилен? Хотя нет. Она посмотрела на меня и утвердительно ткнула пальцем: вы – Вилен! Спасибо за приглашение. И рада увидеться воочию.

Мы заговорили разом, и мне пришлось взмахнуть рукой, чтобы доктор дал мне возможность задать самые важные вопросы.

Прежде всего я поинтересовался, что содержала последняя записка от Змеедевушки. Ханна удивилась. Она полагала, что мы успели прочитать послание. Оно звучало так: «Без паники! Опасности нет. Эфирные летуны неразумны. Они приручаются. Мы приступили к дрессировке. Используйте ковчег Редплейса для трансляции в Эфир. Выходите на связь, я буду ждать».