Назад в прошлое. Между строк (СИ)

«О ком ты?» — хотела было продолжить она, но не стала, проследив за взглядом Седрика. Он не отрывал глаз от смеющейся в окружении друзей Чжоу Чанг.

Элизабет почувствовала, как внутри вдруг все похолодело.

Непонимающим взглядом она уставилась на Седрика, не в силах ничего произнести.

— Вы ведь вместе учитесь и еще и живете в одной комнате, ты должна меня понимать! — Седрик толкнул Элизабет плечом, но Элизабет не шелохнулась, сидя рядом, как истукан.

— Мне трудно судить, я не интересуюсь девушками, — негромко произнесла она.

Кажется, Седрик не уловил напряжения в ее голосе. Он опустил взгляд на кружку эля перед собой и какое-то время молчал, погрузившись в собственные мысли. Элизабет почувствовала странную горечь во рту. Мир рушился буквально у нее на глазах. Ей и раньше делали больно, но сейчас удар вышел особо ощутимым, словно ей дали под дых и разом перекрыли дыхание. Какая она дура! Мерлин, какая дура! И на что она надеялась! Она постоянно обманывалась в людях: сначала Лазар, теперь вот Седрик…

Лизз вдруг невесело рассмеялась, но Седрик принял это за знак поддержки и улыбнулся в ответ. Элизабет вгляделась в него, чувствуя себя просто отвратительно. Мечтательная улыбка сгладила черты его лица. Мыслями он пребывал в далекой, известной только ему стране. С самого детства у них с Седриком было взаимопонимание с полувзгляда, они ничего не скрывали и не утаивали друг от друга и всегда мечтали вместе. В этот раз он не взял ее с собой в свои грезы. И Элизабет не была уверена, что хочет знать, о чем они. Впервые в жизни он показался ей чужим человеком, который невыносимо ее раздражал. В висках начало неприятно ныть.

— Ты знаешь, — неожиданно продолжил Седрик, не придавая значения ее долгому молчанию, — наверное, я только сегодня смог понять собственные чувства. В тот самый момент, когда она подошла ко мне после испытания и сказала, что волновалась за меня. Словно я действительно был в большой опасности и мог умереть, но неожиданно оказался победителем и…

— Ну конечно, — фыркнула Элизабет, — победителем! Ты только и думаешь о своем Турнире! Наконец, дорвался до славы, Седрик?

Седрик повернулся и удивленно посмотрел на подругу. Глаза его стали большими и полными непонимания, как у маленького ребенка, которому сначала протянули руку, а потом вдруг ударили. Элизабет и сама хотела бы знать, почему так поступает, только времени думать об этом не было. Чувства кипели внутри, и она ощущала лишь глухую досаду. Все в этот момент невыносимо раздражало — особенно Седрик, не отрывающий взгляда от Чжоу. А тема турнира как нельзя лучше подвернулась под руку — забытая и до сих пор вызывающая злость.

— Ведь и я, Седрик, я тоже беспокоилась о тебе, — горячо продолжала Лиззи, — когда отговаривала от участия в этой затее. О нет, ты специально ввязался в Турнир, чтобы все носились вокруг тебя и чтобы «Пророк» писал, как ты рискуешь жизнью, чтобы ты был героем, и за тобой бегали всякие глупые девчонки…

— О чем ты, Лизз? Села на своего любимого конька?

В лицо ему вдруг бросилась краска, губы искривились в ироничную усмешку, которую, Элизабет никогда раньше не видела на его знакомом до последней черточки лице.

— Я и не надеялся, что ты поймешь, судя по твоей серой жизни. Ты-то сама что интересного делаешь, кроме как просиживаешь в библиотеке среди своих книжек и курсовых?

Элизабет сжала губы в упрямую линию и изо всех сил стараясь не дать воли слезам. Руки ее впились до боли в свитки на коленях, и Лизз вдруг кинула на них многозначительный взгляд, с горечью подумав, что Седрик до сих пор не знает ни о шкатулке, ни медальоне, ни об обнаруженных ей пергаментах.

Она подняла к нему пылающее лицо:

— У меня в жизни есть кое-что интересное. А если ты не видишь этого и не интересуешься ничем, кроме своих турниров и любовных интрижек, то это не моя вина!

Не дожидаясь ответа, Элизабет вскочила и бросилась к выходу, успев, однако, поймать потрясенный взгляд Седрика.

***

Она все еще чувствовала неприятный осадок внутри и горький привкус во рту, когда добралась до гостиной. Грудь сжимала странная и новая для нее боль, и Элизабет почти задыхалась от нее.

— Почему не стоит придавать важности сегодняшним огорчениям? — поинтересовалась птица-страж на входе.

— Завтра у тебя будут новые, — мрачно ответила Лизз, и дверь открылась.

Ее встретила пустая гостиная и тусклый свет камина, погрузивший все в полумрак. Элизабет рухнула в ближайшее кресло, но не в силах усидеть на месте, снова вскочила. Она заходила по комнате туда-сюда, сжав руки в кулаки.

Внутри бушевали злость и обида. На Седрика, и отчасти, на саму себя, что не сумела сдержаться и наговорила ему лишнего. Но больше всего она сердилась на Чжоу Чанг. Впервые Элизабет испытывала такую неприязнь к человеку! Она вспоминала ее фальшивую улыбку с садистским наслаждением, зная, что все это доставляет ей лишнюю боль. Что Седрик нашел в Чжоу? Столько лет незыблемой дружбы дали трещину лишь из-за какой-то пустой девчонки с ее курса!