Не буди девочку! До утра...

— А когда узнала про исчезновение москвички, обратилась к тебе. И что ты посоветовал?

— Сообщить куда надо.

— Я могу поговорить с этой… Махонькой?

— Увы, она, выражаясь современным языком, вне зоны доступа.

— Что ты хочешь сказать?

— Опочила старица.

— Царствие ей небесное! — отцы перекрестились. После чего Савва продолжил:

— А теперь давай вернёмся к тому, кто сидит сейчас в тюрьме. Кажись, Потапычем зовут. Рассудил я так насчёт его: он ограбить вознамерился. Увидел захмелевшую девушку, и дурная воровская кровь взыграла.

— Ты, брат Савва, хочешь сказать, что жертва ограбления свалилась за борт?

— Именно так, брат Авель! Бедняга — упокой, господь её душу! — попала под вращающиеся лопасти винта. У нас нечто подобное случилось на острове Чайка. В 90-ые годы его облюбовали горожане. Капитан для предотвращения сноса судна решил выровнять правый борт и запустил левый двигатель. Рядом проплывала женщина. Ну и угодила под винт. К ней, как и к тебе, санитарную авиацию вызывали.

— Спасли?

— Скончалась.

И СНОВА БЕЙСБОЛКА

Редакторша смотрела на посетителя с вежливым недоумением:

— Ценная информация?

— Я полагаю, что любые сведения в этом случае имеют значение.

— Так-то оно так! — согласилась редакторша. — Но человек, оплативший публикацию интересующего вас объявления, настоятельно просил… Простите, за выражение, фильтровать источники этих самых сведений.

«В этом вы преуспели».

— Мы знаем вас, отец Авель, много лет, а потому…

— У вас нет оснований сомневаться в моей порядочности, — закончил за даму иеромонах.

Редакторша полистала в блокноте. Затем вырвала листочек из откидного календаря и написала ряд цифр.

— Контактный телефон.

— Благодарю.

Верный спутник, всё время стоявший позади, сделал шаг к отцу Авелю, и через мгновение стариковское тело зависло в воздухе, затем прочертило полуокружность и устремилось к выходу. Редакторша, не удержавшись, приблизилась к окну. Её снедало любопытство: к чему парализованному человеку понадобилась эти сведения?

А ведь она помнила его ещё молодым. По крайней мере, не таким седым и на собственных ногах. Он пришёл в редакцию, чтобы опубликовать поздравление с Рождеством. Боже, сколько лет миновало! Газета их дышала на ладан. Пришлось сократить всех корреспондентов, а самой месяцами работать за бесплатно.

Редакторша вернулась за свой стол, затем полистала подшивку и нашла объявление со снимком пропавшей девушки. Увы, печать не самого высокого качества. Женщина долго изучала портрет. Да, безусловно, это та пассажирка. Только без бейсболки. А на той попутчице она имелась. И понравилась внучке.

— Она реперская! Я хочу такую же!

— Купим в Архангельске!

Чтобы лучше уяснить отличия обычного головного убора от реперского, бабушка по прибытии в Архангельск будет вытягивать шею, пытаясь получше разглядеть образец. Но вот только нужной бейсболки среди сходивших по трапу земляков уже не будет.

— Я отлучусь на минутку! — бросает редакторша девушке из отдела рекламы и устремляется следом за инвалидной коляской.

ЗВОНОК В МОСКВУ

Сразу по возвращении в Таракановку они двинули на почту, где сотрудница любезно набрала для них полученный в редакции номер. Ответил мелодичный женский голос. Отец Авель, неловко захватив трубку, представился.

— Чем обязана? — прозвучало вежливо, но холодно.

— Простите, с кем имею честь беседовать? — в тон ему спросил монах.

— Меня зовут Элла.

— А по батюшке?

— Просто Элла.

— Простите, а кем вы доводитесь Апполинарии Бондалетовой?

— А что, собственно, вы хотите?

— Я бы хотел переговорить с вами по её поводу.

— Слушаю вас! — Голос несколько потеплел. — Я супруга её отца.

— В таком случае, может, лучше…

— Нет, не лучше! — отрезала трубка. — Пётр Михайлович занят.

Хорошо, — последовал смиренный ответ. — В прошлом году девушка приняла участие в нашем проекте, посвящённом З00-летию со дня основания Таракановки. Ваша родственница участвовала в сборе краеведческих материалов. В этом году вышел сборник, где она значится как один из авторов.

— Неожиданный поворот.

— Мне как организатору хотелось, чтобы издание имелось и у вас.

— Да, конечно. Нам будет приятно получить его.

— Я готов переслать по почте.

— Что ж записывайте адрес…

Отсутствовала как бумага, так и ручка. Но на том конце об этом не догадались.

— Благодарю вас, Элла.

— Это я вас должна благодарить, отец… — последовала заминка.

— Авель, — с готовностью подсказал монах.

— У вас есть ещё вопросы? — в голосе ощущалось нетерпение.

— Вы не ошибаетесь, Элла. Я получил информацию, которая вас может заинтересовать.

— Я вся внимание!

— На судне ваша дочь пила алкоголь — что-то типа самогонки…

— Самогонка? Кошмар!

— Скажите, как у вашей падчерицы складывались отношения с алкоголем?

— Вы полагаете, что Апполинария напилась и упала за борт?

— Это лишь гипотеза.

— Сомневаюсь, отец…простите…

— Авель, — с готовностью подсказывает монах.

— Алкоголь действовал на неё как снотворное! — отчеканили в трубке. — Апполинария практически никогда не употребляла его. Даже в Новый год. Для такого случая приобреталось безалкогольное «Шампанское».

ШОПИНГ ОТЦА АВЕЛЯ