Не достигнуть координаты Х

– Пока что я абсолютно трезв, – я качаю головой. – И я говорю тебе, что хочу уехать с тобой на твою Родину. Я хочу, чтобы ты поделился со мной тем, что ты любишь.

На лице Полански сверкает улыбка в темноте.

Его тронули мои слова.

– Я могу дать тебе зеркало, – шутливо предлагает юноша.

Я вскидываю брови.

– Ого! – удивляюсь я. – У меня лицо президента России?

Виктор начинает дико хохотать.

На балконе, в попытке скрасить наше одиночество, внезапно появляется компания баскетболистов во главе с Рахимом Эшем. Они пожимают мне руки, достают по сигарете и гогочут. Эш смотрит на Виктора и спрашивает:

– Тут можно курить?

– Да, – кивает мой друг и протягивает пепельницу. – Пепел, окурки – сюда.

– Благодарствую, – Рахим Эш принимает банку.

Я уже собираюсь уходить в попытке продолжить своё одиночество, но Виктор хватает меня за руку и заговорщицким тоном, наклонившись прямо к моему уху, говорит:

– Моя комната сегодня свободна только для вас двоих, – он кивает в сторону гостиной. Я понял, кого он имеет ввиду. – Я запретил кому-либо туда ходить.

Алкоголь внезапно вдарил мне в голову.

Я киваю и, активно благодаря, жму ему руку.

В тёплом желтом свете гостиной я вновь вижу «порочный круг», плавно перенёсшийся из квартирки Розмари Гейз прямиком сюда. Искренняя улыбка тонких губ Джин скрашивает пошлое и скудоумное сборище вокруг неё, а главенствующая шествием, любимая и острая на язык Гейз, мёртвой хваткой вцепилась в мою подругу и тембром сирены пытается одурманить её нежнейший ум.

Розмари Гейз замечает мимолётом и меня.

– Боже, Прэзар! – восклицает она, остановив на мне свой гипнотический взгляд. – Стоило вспомнить.

Я фальшиво улыбаюсь.

– По каким грехам меня поминаете? – спрашиваю я.

В тридцати двух зубах её нет и капли дружелюбия.

– По похоти и чревоугодию, – говорит Розмари.

– Чревоугодию? – прыскаю я. – Ты мои рёбра тощие ни разу не видела?

– Я вкладывала иной смысл в эти слова, – девчонка щурится. – Более алкогольный.

Мы смотрим друг на друга.

Её чарам я не поддаюсь.

– Тогда я займусь им прямо сейчас, – я улыбаюсь и собираюсь уходить.

Меня вновь тянут за руку и тут же усаживают в «порочный круг».

Лесли «Тэ-тэ» быстро стреляет в меня взглядом, поведя бровью в сторону Джин.

Я не понимаю не малейшего её намека.

– На чём я остановилась? – любезно интересуется Розмари у сидящих в кругу.

Азиатка гладит Джин по плечу, и та шарахается от её прикосновений.

Я избегаю её напряжённого взгляда.

– Полански вызвал копов, – говорит «Тэ-тэ».

– Ах, да! – таинственно вздыхает Розмари. – Так вот, Джин, слушай.

Только не эта история.

– К нам приехали копы, потому что Виктор Полански, – Гейз делает акцент на его имени. – Вдруг подумал, будто бы кого-то насилуют у меня в спальне, но сам проверить не решился. Я зашла туда, а там Коул Прэзар смотрит порно на полной громкости.

С рассказчицей мы обмениваемся почтительными взглядами.

– Господи, – прыскает Джин.

Я чувствую, как меня тошнит от этой компании.

– Зная Прэзара, – продолжает Розмари. – Я перебрала все возможные варианты его пассий в тот вечер. Но «Порнхаб» я ожидала меньше всего

Я выслушиваю все её слова с улыбкой.

Бутылка пива в моих руках быстро пустеет.

– А было много вариантов? – вдруг спрашивает Джин.

Мне нужен градус повыше.

Розмари Гейз довольно усмехается.

– Не то, что бы! – говорит она. – Но Прэзар всегда найдёт, с кем переспать по пьяни. Не так ли, Прэазар?

Гейз прожигает меня взглядом.

Я всё с той же любезной улыбкой встаю из круга.

– Думаю, – киваю я головой. – Ты сама прекрасно знаешь ответ на этот вопрос.

Розмари невинно вскидывает брови:

– А куда ты пошёл?

Подальше отсюда.

– Напиваться, – говорю я. – И искать варианты.

Последующую реплику Розмари Гейз я не услышал.

На кухне, посреди алкогольного смрада и гогота компаний, я нахожу невскрытую бутылку рома, который мне тут же всучивают вместе со стаканом. Я благодарственно киваю, жму руку, желаю удачи и стремительно сбегаю в место потише.

Виктора нигде нет.

Я дёргаю ручку ванной, но та заперта.

Туалет занимать не деликатно.

Я захожу в кабинет отца своего друга в надежде, что там никто ни с кем не спит.

На столе сидит одинокая фигура Рейчел Эванс.

– Боже! – её взбудораженное лицо поворачивается ко мне. – Я здесь ничего не крала и не трогала.

Я закрываю за собой дверь.

Она собиралась уйти.

– Я не пришёл тебя арестовывать, – говорю я.

Я подсаживаюсь к ней на стол.

– Что ты тут делаешь? – спрашиваю я, открывая бутылку.

– Смотрю на книги и избегаю алкогольного общества, – говорит она.

Девчонка насмешливо смотрит на мой чудотворный напиток.

Я прыскаю.

– Я, так понимаю, тут лишний?

– Нет, -мотает она головой. – Вовсе нет.

Я смотрю на её одинокую улыбку.

Тёмные косые глаза южанки мечтательно осматривают кабинет.

– А где же твои подруги? – вновь спрашиваю я.

Рейчел пожимает плечами.

– Они сказали, что Виктор их не звал.

– А тебя позвал?

– Да, – кивает южанка. – Он сделал это лично.

– Как ты думаешь, – усмехаюсь я. – Почему Виктор позвал тебя, а остальных – нет?

Рейчел смущённо улыбается.

– Я не знаю.

Рейчел Эванс была слишком колоритной для блеклого общества Нильского проспекта.