(Не) люби меня

– Нет, – она поймала мою руку и сжала ее. – Пока я – ваша королева, я запрещаю вам мятеж. Это мое решение, я пошла на него осознанно, по доброй воле. Дидье не пытался меня отговорить, но вы знаете, почему. Он тоже чувствует вину перед вами, и он хочет, чтобы вы получили то, что вам причитается.

– Пусть тогда даст мне денег и отпустит на все четыре стороны, – сказала я резко. – Я уеду из этого королевства…

– Он никогда не отпустит вас, – королева печально усмехнулась и отпустила меня. – Он хочет, чтобы вы были счастливы рядом с ним. И у меня только одна просьба к вам…

– Какая? – спросила я, ощущая неимоверную тяжесть на сердце. Плачущая женщина, ненависть принца – и я всему этому причиной. Я и проклятая королевская страсть.

– Сделайте счастливым и его, – попросила королева. – Вы сможете, я знаю.

Разговор с королевой меня саму чуть не довел до слез. Масла в огонь подлила Ланвен, которой не терпелось передать мне последние новости. Она поплотнее закрыла дверь соей спальни и рассказала, что на совете лордов король подтвердил, что развод с королевой – окончательное решение, и через месяц-два трон займет другая королева.

– Имени он не назвал, – сказала Ланвен, усмехаясь, – но все и так понятно. Каков его величество? Можно сказать, бросил вызов небесам, затребовав развод. Вам надо быть осторожнее, родственники королевы вовсе не в восторге, а принц заперся в своих покоях, и не желает никого видеть. Не сомневаюсь, что сейчас начнет строить козни против вас. Хотела бы я посмотреть на леди Сибиллу и леди Эсилт, когда они обо всем узнают. Теперь-то они прикусят язычки насчет того, кто имеет право носить лиловый цвет!

– Вы поступили тогда очень жестоко, – сказала я ей. – И как вы можете радоваться сейчас, когда такое происходит? Ведь королева – ваша сестра!

– А почему я не должна радоваться? – удивилась Ланвен совершенно искренне. – Вы многого о ней не знаете, метресса. Наша королева – не святая, могу вас уверить. Решила идти в монастырь – пусть идет. Теперь ваш черед возвыситься и надеть корону. Неужели вы не мечтаете стать королевой?

– Не мечтаю, – отрезала я. – А с вашей стороны – подло говорить о королеве такие вещи. Она позволила вам находиться при дворе, проявила участие в вашей жизни, и вы так платите за ее доверие.

– Простите, метресса, но я не предавала доверие ее величества, – возразила Ланвен. – Когда меня отправляли к вам, я должна была оберегать вас, защищать от Вереев, развлекать и помогать всячески. Именно это я и делаю. И еще дам вам совет: прекратите жалеть тех, кому не нужна ваша жалость. Наша королева – умная и сильная женщина, если она решила развестись с его величеством, значит, ей это выгодно. Думайте о себе. Думайте о том, как изменится ваша жизнь, когда вы займете место на троне…

– Она плакала, – сказала я. – Она любит короля.

– Но он любит вас. И со временем вы полюбите его. А потом могут родиться сыновья, и кто знает, что произойдет с принцем Дреймондом… Он никому особо не нравится. Кроме Кадарнов.

– Замолчите, – произнесла я, потрясенная еще сильнее, чем когда увидела слезы королевы. – И передайте королю, что я хочу поговорить с ним. Как можно быстрее!

Она посмотрела на меня, как на умалишенную, а потом поклонилась:

– Как прикажете, метресса. Но не наделайте глупостей себе во вред.

Моя просьба дошла до короля очень быстро, и уже после обеда примчался запыхавшийся мажордом и пригласил меня пройти за ним – у короля выдалось свободное время, и он пожелал со мной встретиться.

Его величество переодевался, собираясь ехать куда-то верхом. Он торопился, а Жозеф, как нарочно, не мог найти королевскую куртку. При моем появлении его так и перекосило, но он еще ниже склонился над сундуком, перебирая одежду.

– Что случилось? – спросил король, пытаясь одной рукой завязать тесемки на рукаве.

Я не сделала попытки помочь, и встала у кровати, сцепив руки за спиной.

– Вы можете уделить мне четверть часа? – спросила я. – Для разговора. Наедине.

– Верей, выйди, – тут же приказал король.

Жозеф поднялся и убрался вон, следом за ним вышел сэр Лиммерик.

– Так что? – король обнял меня, целуя в щеку и добираясь до губ, но я отстранилась, и он вздохнул, но не настаивал на продолжении.

– Вы не должны оставлять королеву, сир, – сказала я, волнуясь. Я все еще находилась в крепком кольце его рук, но волновалась не из-за этого, хотя все в нем – прямой взгляд, улыбка, запах – все напоминало мне о прошедшей ночи, о страсти, о дикой любви. – Вам не следует разводиться, – продолжала я торопливо. – Это неправильно, Понтифик не допустит развода! Королева написала прошение, потому что считает, что для вас так будет лучше. Но она не хочет в монастырь, она любит вас…

Король молчал, а я убеждала его, что королева желает поступиться своим счастьем ради него, потому что чувствует вину передо мной.

– Но ведь это вы виноваты! – закончила я в сердцах, потому что лицо короля стало непроницаемым, как маска. – Вы заставили страдать и ее, и меня. Она не должна расплачиваться за ваш грех. Вы же понимаете, что подвигло ее на такое решение…