Не мамкай!

Тема была и, как оказалось, остается больной. Вопросов у родителей, судя по развернувшейся дискуссии, много – что считать достаточным поводом для отчисления из кружка, секции, клуба? Кто виноват – родители, ребенок или педагог (тренер)? Что делать – искать компромиссное решение, вступать в переговоры, поскольку клуб (секция, кружок) находятся рядом с домом и удобно водить ребенка, или категорически все менять, сжигать мосты и искать новое место и нового педагога? Неизменно возникает и финансовый вопрос – если родители платят за услуги, не означает ли это, что ребенок имеет право эту услугу получить? Что делать, если за кружок взимается плата в виде месячного абонемента, которая не всегда возвращается в случае болезни ребенка и не переносится на следующий месяц. В договоре прописаны все возможные и невозможные ситуации, связанные с перечислением оплаты, но нет ни одного пункта, в соответствии с которым ребенка могут отчислить за танки, поезда или плохо спетую или вообще не ту песню? Можно ли в принципе отчислять ребенка, если речь не идет о его поведении, если он не мешает остальным детям, не мешает педагогу вести занятие?

Детям, особенно маленьким, пяти-шести лет, честно говоря, все равно. Ходили туда, теперь пойдем сюда. Страдают в основном родители.

Моего сына выгоняли из секций дважды. Первый раз – из шахматного клуба. Вася делал успехи, занимался с увлечением, участвовал в турнирах. Но вдруг в один миг все пошло не так. Василий начал срывать турниры, даже внутриклубные, сбрасывал со стола шахматную доску и уходил. Я спросила, в чем дело, и сын признался – он понимал, что допустил ошибку и партия проиграна, за два хода до того, как это доходило до противника.

– Если противник не понял, что ты ошибся, ты имел шанс выиграть! – убеждала я сына.

– Это уже не интересно, – отвечал он, – я упустил красивую комбинацию.

Отчислили его после того, как он бросил в стену часы.

– А зачем было швырять часы в стену? – спросила я.

– Не знаю, я не помню. Прости. – Сын говорил искренне.

Второй раз его выгнали из теннисной секции. Опять же, он считался лучшим в группе, перспективным и все такое прочее. Да, с нервной системой оставались проблемы – в случае досадного проигрыша сын ломал собственную ракетку, за что получил прозвище Джон Макинрой. Я была готова прекратить эти тренировки, потому что семейный бюджет не выдерживал покупок новых ракеток. На одном из соревнований сын не просто сломал очередную ракетку, но и сорвал сетку. Тренер сказал: «Все. Забирайте. Переводите в футбол, например. Вашему сыну индивидуальные виды спорта не подходят категорически. Ему нужно с кем-то разделять ответственность за поражение». Я согласилась с тренером, не стала спорить. Хотя должна была, как мать. Ведь за психологическую устойчивость, готовность к соревнованиям в большей степени отвечает тренер, а не родитель. Я даже не могла стоять на трибуне и следить за игрой сына – он заставлял меня выйти на улицу. Я его отвлекала, мешала. Мамы детей-спортсменов меня поймут. Да я и сама была не в силах сидеть в зале – у меня сердце останавливалось при каждой подаче.

К счастью, сын нашел себе вид спорта по душе – стрельба из пневматической винтовки. Дострелялся до первого взрослого разряда. В удовольствие. Лишь потому, что его тренер – пожилая женщина, маленькая, сухонькая, орущая матом, вызывающая ужас одним своим появлением в тире, – с ним поговорила. И сын не портил имущество и выходил на соревнования психологически готовым.

Дочь тоже выгнали из художественной студии, когда ей было года четыре. На каждом рисунке она изображала человеческую фигуру. А на фигуре – обязательно обозначала пупок. У нее просто мания пупков была. Даже если она рисовала принцессу в платье, то на месте пупка рисовала цветок. Мне тоже советовали обратиться к психологу на предмет пупка как проявления зависимости от авторитарной матери, недостатка внимания в семье и прочих проблем, включая внутриутробные. Слава богу, мне хватило здравого смысла не слушать про пупочные травмы и пуповину, которую моя дочь пытается перерезать, чтобы отделиться от меня раз и навсегда. Или про то, что, наоборот, девочка пытается создать эту пуповину, потому что я плохая мать и отрезала от себя ребенка.