Не надо стесняться. История постсоветской поп-музыки в 169 песнях. 1991–2021

Мы с Леней остаемся друзьями до сих пор очень близкими. Но в какой-то момент выбор стоял так: либо я бы развалил его семью, либо мы должны были просто обняться за все семь лет, которые мы с ним замечательно провели, и пойти каждый своей дорогой. Мы выбрали второй вариант. Плюс Леня при моем уходе не потерял в своем творческом потенциале практически ничего. В творческом смысле он абсолютно самодостаточный человек. На первом этапе нужно было быть всегда рядом. Не затем, чтобы подсказывать, а скорее, наоборот, некие сомнения внушать ему. Чтобы он не был абсолютно уверен в том, что все вышедшее из-под его пера или струны обязательно будет хитом. Это была главная ошибка второго альбома. Вернее не ошибка, а его желание – чтобы я как можно меньше принимал участие в создании музыкального материала. И вторая пластинка была, скажу прямо, провальной. Из-за этого собственно и возник дуэт с Варум. Потому что нужно было что-то немедленно делать, падение было длительным и затяжным – что негативно сказывалось и на концертах, и на коллективе. Я на это уже не мог смотреть. После дуэта «акции», мягко говоря, сильно возросли. И третья пластинка уже была осознанно спродюсирована относительно времени.

Еще будучи с Леней, я задумал проект «Непара». Мальчик и девочка, они не похожи друг на друга, поэтому и «непара». Задумывалось это практически как социальный проект. Я рос без отца, как и огромное количество моих друзей. Многие мои друзья ушли из семей. Проект создавался, когда я от первой семьи ушел, и у меня появилась вторая, другая семья. Поэтому я был абсолютно в теме, тексты там практически все мои (и еще Артура Папазяна). Мы писали песни для конкретных людей, мы видели их глаза и чувства. Я не ошибся, таких людей десятки миллионов. Нам стали присылать письма, говорить, что мы несем правильную функцию. «Если бы не ваша песня, то мы бы точно разошлись» и так далее. И когда мы ездили по стране, всегда приглашали на концерты людей, писавших эти письма. И шоу проекта «Непара» как раз строилось вокруг общения. Там не нужны были декорации и танцы. Было общение с залом – мы выдергивали людей, которые присылали письма, и они рассказывали свои истории.

Интервью: Андрей Клинг (2020)

Лена Зосимова Подружки мои

Для новых российских богатых поп-музыка в 1990-х стала еще и способом сделать приятное любимому человеку, подарив ему с помощью купленных за деньги ротаций некоторое количество символического капитала. Запевших жен и детей было много – но медиамагнат Борис Зосимов, пожалуй, переплюнул всех (что и логично – Зосимов был пионером здешнего музыкального телевидения, а в конце 1990-х запускал российское MTV). Понимая, что не сможет создать полноценную звезду, да и не нуждаясь в этом, Зосимов сделал из собственной дочери медиавирус, провокацию, на которую нельзя было не отреагировать. Песня Игоря Николаева «Подружки» как будто бравировала отсутствием вокальных данных у исполнительницы, содержала максимально неприхотливый текст и была дополнительно обогащена присутствием Богдана Титомира, который словно подмигивал: здесь нет чужих, здесь только свои. Под стать музыке был и клип, как будто сделанный в дешевом фотоателье. Лену Зосимову ругали на чем свет стоит, но все равно слушали и запоминали: вирус сработал.

Борис Зосимов

продюсер, отец певицы

Я был продюсером только однажды – когда запела моя дочь Лена. У меня в руках в то время были очень сильные рычаги. Я мог, в принципе, раскрутить кого угодно. Так почему мне было не попробовать сделать это со своей собственной дочерью? Но был и другой момент – я в то время начал заниматься серьезным бизнесом, и мне нужно было раскрутить свое имя. Причем раскрутить его достаточно серьезно. И я решил, что Лена – это оптимальный способ сделать так, чтобы фамилию мою знали в каждом доме. Я предложил ей петь, Лена согласилась, мы это запустили, накрутили – задача и моя, и отчасти ее была выполнена. Но на ребенка обрушился вал негатива – все вокруг только и говорили, мол, папа-папа-папа-папа. Что бы она ни сделала, даже если бы вышла и, как Монсеррат Кабалье, спела, все равно сказали бы – а, ну понятно, ничего особенного, это все папа. Так что мы недолго этим страдали и быстро решили завязать. Но ударили мы тогда здорово. И сделали это так массированно, что до сих пор все помнят.